Является ли разделение полномочий между Ашрафом Ахмадзаем Гани и Абдуло Абдулло позитивным развитием событий для современного Афганистана? Какие шаги потребуются в дальнейшем для стабилизации страны и региона? Об этом редакция сайта «Евразийское развитие» беседовала с экспертом ЦАЭК «Евразийское развитие» Хамидом Саидовым.

Как Вы оцениваете результаты президентских выборов в Афганистане?

На мой взгляд, главным результатом выборов стало создание правительства национального единства. И это — большая победа афганского народа.

Формирование правительства национального единства и приход к власти группы Абдулло Абдулло и его команды, по моему мнению, это провал американской политики в Афганистане. Я бы назвал именно так — это провал американской политики в Афганистане. Поскольку в американском сценарии не было предусмотрено столь высокое место команды Абдулло Абдулло.

Скорее всего, американцы были готовы привести к власти группу Ахмадзая и связанных с ними некоторых афганских технократов пуштунского происхождения. Тем не менее, события стали разворачиваться по-другому. Выборы президента показали, что в Афганистане у «моджахедов» еще есть шансы серьезно влиять на политику. Хотя сам избирательный процесс, как мы знаем, был отмечен масштабными фальсификациями. Кто это организовал, каким образом организовали — это отдельный вопрос, сейчас это не важно. Сам факт раздела власти между бывшими моджахедами и нынешними западными технократами — это и есть большая победа афганского народа.

Объективно другого варианта здесь и не могло быть. Ведь по сути, социальная база Ахмадзая является довольно узкой. Это во-первых, некоторые западные технократы, бывшие беженцы из Афганистана и бывшие афганские граждане, работавшие долгое время на Западе в различных государствах. Во-вторых, это лишь определенная часть пуштунов. На самом деле в Афганистане группу Ахмадзая не все пуштуны поддерживают. Прежде всего, поддерживают выходцы из пуштунского клана Гильзаи, а Абдальцы не поддерживают. И, наконец, это небольшая часть хазарейцев во главе с Сарваром Донишем и часть узбеков во главе с Абдул-Рашидом Дустумом.

Понятно что в победе Ахмадзая главную роль сыграло присутствие сил НАТО на территории Афганистана. В стратегическом плане замысел американцев заключалась в том, чтобы полностью ликвидировать присутствие моджахедов в политической элите Афганистана. Но им это не удалось. Верней, удалось лишь на 50%. А это означает провал американской политики.

И вот в этой ситуации есть вопрос — а как будет работать Ахмадзай в таких условиях, когда он практический не имеет на местах хороших позиций? Ну, может быть, он имеет позиции в определенных районах проживания хазарейцев, пуштунов-гильзайцев и в некоторых провинциях компактного проживание части узбеков. Однако те же гильзайцы — не такие уж популярные. Я вижу, что если удастся правительству национального единства развиваться и работать, то это будет на 50%, не меньше, зависеть от действий группы Абдулло. Ведь это люди, которые имеют свои корни в афганском обществе, сохраняют военизированную структуру власти почти по всем регионам, где они командуют. Это Герат, почти весь север и северо-восток Афганистана, не считая районы с преимущественно узбекским населением.

Факт присутствия в команда Ахмадзая такой фигуры, как Дустум, с данной точки зрения ничего не меняет. Даже и Сарвар Дониш не является популярным лидером среди хазарейцев. Более популярен у них Мухаммад Мухаккик, который является заместителем Абдулло. Поэтому с точки зрения контроля и проведения решений центральной власти на местах более сильными представляются позиции команды Абдулло.

В целом же, несмотря на все проблемы, фальсификации и затяжные противоречия, прошедшие выборы представляют собой демократическую смену власти и привели к формированию правительства национального единства. И с данной точки зрения это большой успех афганского народа, а также всего мирового сообщества.

Как Вы видите перспективы работы правительства национального единства в Афганистане?

Мы, разумеется, очень хотим, чтобы правительство национального единства было стабильным и эффективным, а также — долгосрочным, то есть работало и планировало на годы вперед.

Как я уже сказал, способность правительства эффективно работать будет в значительной мере зависеть от группы Абдулло. Надо понимать, что Ахмадзай воспринимается, как проамериканская фигура, которую привели к власти США и на которую они теперь опираются. Я считаю, что в определенном смысле такой подход можно оправдать соображениями о необходимости ротации элит: американцы считают, что нужно освободить Афганистан от моджахедов и талибов, привести к власти более технически подготовленных, технократических управленцев, в том числе — проходивших обучение на Западе. Но здесь возникает закономерный вопрос: а насколько к этому готов сам афганский народ? Думаю, что не вполне готов.

Именно поэтому эффективность правительства национального единства будет зависеть от того, насколько команды Абдулло и Ахмадзая найдут общий язык. Когда в стране начнут принимать различные политические и управленческие решения: по проведению реформ, распределению ресурсов и так далее — это должны быть решения, имеющие общеафганский характер. Они должны приниматься в интересах всего афганского общества, а не отдельных групп, поддерживающих того или иного политика. Особенно необходимо исключить территориальные преференции, когда политики общенационального уровня принимают решения в интересах населения, проживающего в районах, где они получили наибольшую поддержку.

Второй важный фактор — это продолжение экономической помощи Афганистану со стороны мирового сообщества — как для экономического возрождения страны, так и в военных целях. От этого будет зависеть процесс формирования национальной армии этого государства. В конце года натовские силы собираются покидать территорию Афганистана. Охрана афганской границы передаётся афганским вооруженным силам. Ответственность за безопасность — тоже. А в стране остается часть американских и натовских войск количеством 12,5 тысяч военных. Критический вопрос в этих условиях — насколько готова афганская армия брать на себя эту ответственность?

Наконец, в обозримой перспективе мы видим необходимость проведения политической реформы в Афганистане. Формулу раздела власти, распределения полномочий между президентом и премьер-министром необходимо закрепить на конституционном уровне через решения Лойи Джирги. Главное, чтобы те, кто способны оказать влияние на ход политических процессов, прежде всего, Запад, а также Россия, если она решит занять более активную позицию по отношению к региону, придерживались установки на единство и неделимость Афганистана. Нужна общенациональная программа развития для Афганистана. Ни в коем случае нельзя возвращаться к заигрываниям с регионализмом и отдельным регионам. Ни в коем случае нельзя ставить вопрос о каком-то разделении Афганистана, о котором очень мечтают американские неоконсерваторы. Афганистан силен тем, что он является единым государством, и польза от него в таком виде будет намного больше. В интересах Республики Таджикистан и Российской Федерации — сохранение и развитие Афганистана как единого и целостного государства.

Американо-афганское Двустороннее соглашение в сфере безопасности было подписано сразу же после инаугурации президента Афганистана. Как дальше будут развиваться события в этой сфере?

И Ахмадзай, и Абдулло поддержали подписание этого соглашения, поскольку оно критически необходимо и для американцев, и для Афганистана. 2014 год уже подходит к концу, а статус американских сил до сих пор не был известен. Кроме того, оба кандидата в ходе избирательной кампании обещали, что после своей победы быстро подпишут этот документ. Этим было обусловлено и продолжение финансовой помощи со стороны США.

Американцам соглашение дает правовую основу для дальнейшего военного присутствия в Афганистане, хоть и в значительно меньших масштабах. Для Афганистана же это гарантия какого-то минимума безопасности и содействия со стороны США в этой сфере.

Однако новое руководство Афганистана, пойдя на этот шаг, дало понять, что американцы больше не будут хозяйничать на афганской земле. Соглашение подписал советник президента, а не сам президент. Произошло это гораздо позже, чем ожидали США. Да и соблюдение этого соглашения будет зависеть во многом от эффективности работы правительства национального единства, а значит, и от соблюдения в равной степени интересов групп Абдулло и Ахмадзая.

Означает ли подписанное афганско—американское соглашение прекращение войны хотя бы на некоторое время?

Я думаю, что нет. Почему? Этот договор подписан между правительствами Афганистана и США. Но правительство Афганистана имеет дело с талибами как с отдельной силой. И мы видим, что талибы и по итогам выборов, и по итогам подписания этого соглашения сохраняют свою особую позицию.

Сейчас талибов приглашают участвовать в правительстве национального единства, но талибы отказываются. Аналогично они осуждают заключение соглашения с американцами. Далее, я думаю, что уход натовских сил создает в какой-то мере возможность для активизации деятельности талибов. Конечно, снижение иностранного военного присутствия уменьшает и степень раздражительности у местного населения, их готовность воевать. Но с другой стороны присутствие иностранного войска на территории страны, мощного и хорошо оснащенного, это был некий сдерживающий фактор в военном отношении. После ухода американцев ответственность за безопасность будут нести Афганские силы безопасности. Но как они себя проявят, это большой вопрос.

Есть информация, что сейчас в 17 из 34 провинциях Афганистана ведут боевые действия талибы. Они дают о себе знать: мы есть, мы существуем. Сами афганцы подтверждают, что за последний год число воюющих талибов резко возросло. Раньше их потенциал оценивали где-то в 30 тысяч человек, а сейчас их насчитывают более 50 тысяч человек. С одной стороны, это вроде бы как обуславливает необходимость сохранения военного присутствия США. Но с другой стороны, вопрос о взаимодействии США и Афганистана против талибов пока остается открытым, ведь по соглашению американцы не несут ответственность за ситуацию в Афганистане и ее развитие.

Замедлят ли США вывод войск в связи с последними событиями?

США последовательно заявляют о том, что собираются покинуть Афганистан: до 2017 года остаться в составе ограниченного контингента, а затем вывести и его. Однако этот их уход вполне укладывается в логику «уйти, чтобы остаться». Потому что очевидно, что Вашингтон намерен сохранить серьезное влияние в Афганистане.

Это и понятно. Америка истратила огромную сумму в этой стране. Все это оставить на произвол судьбы и уйти из этой страны было бы совсем бестолково. Я думаю, что американцы будут вынуждены продолжать инвестировать в укрепление афганских сил безопасности и сотрудничать с правительством национального единства. И активизация талибов будет их только еще больше к этому подталкивать. Например, в процессе формирования правительства национального единства в провинции Гильменд шли ожесточенные бои между правительственными силами и талибами. Как талибы будут вести себя уже после ухода натовских сил, за этим надо будет внимательно наблюдать.

Афганистан будет сталкиваться с сокращением международной экономической помощи. Какова вероятность того, что правительство этой страны постарается выстроить более конструктивные отношения с Россией, партнерами в Центральной Азии?

Сокращение помощи наиболее активно будет идти в военной отрасли. Основная часть натовских сил будут покидать Афганистан, а значит, резко сокращается и экономика, сформировавшаяся вокруг их обслуживания. Уменьшаются доходы и афганского государства. Сейчас, например, уже больше полугода ни афганская армия, ни другие служащие не получают зарплату. Примерно нужно 114 млн. долларов для обеспечения зарплаты военнослужащим, а также решить этот вопрос на перспективу. По тем заявлениям, которые мы сейчас слышим, практически все государства Запада заявили о том, что они будут оказывать помощь Афганистану.

Однако возникает вопрос о том, насколько эта помощь поможет созданию самодостаточной, устойчивой экономики Афганистана. В этом плане нужна активизация сотрудничества Афганистана с Россией и странами Центральной Азии.

Теперь перед руководством России и государств центрально-азиатского региона стоит серьезная задача — разработать новую программу сотрудничества с Афганистаном. Найти какие-то общие основные моменты соприкосновения интересов между будущим афганским президентом и нынешним правительством Таджикистана, а также других стран региона.

Во всяком случае, для России в новом раскладе есть отличная возможность работать на севере Афганистана. Я не очень вижу пути усиления присутствия России за Кабулом, на юге или юго-западе. Там вряд ли нам удастся что-нибудь сделать. Но мы имеем сейчас возможность вместе с Россией работать в Кабуле, на севере по бывшим советским экономическим объекта.

Мы знаем, что многие объекты, созданные СССР, до сих пор сохранились в той или иной форме. В свое время мы там построили более 140 различных народно-хозяйственных объектов, в основном в Кабуле, на севере и северо-западе Афганистана. Здесь для России есть хороший простор для начала переговоров и возобновления сотрудничества.

Поэтому предложения, которые выдвигает группа Юрия Крупнова в России, являются крайне интересными как для Афганистана, так и для Таджикистана. Кроме того, на мой взгляд, необходима разработка трехстороннего формата сотрудничества Афганистан — Россия — Таджикистан. И помимо этого, уж если мы говорим о растущей роли Шанхайской организации сотрудничества, почему бы не попробовать реализовать эту повестку в форме проектов ШОС совместно с Китаем, Россией, Афганистаном и Таджикистаном?

14.10.2014

Источник: eurazvitiye.org