При анализе стратегии Ирана в регионе важно понимать: иранская элита сформирована Ирано-иракской войной. Иран в течение многих лет участвовал в целом ряде прокси-конфликтов: гражданская война в Ливане, нестабильность в Ираке, гражданская война в Сирии, война в Йемене, палестино-израильский конфликт. Соответствующее мнение высказал российский иранист, востоковед, эксперт РСМД Никита Смагин.

«Тем не менее Тегеран не только не начал сам ни одну большую войну, но и за все эти годы не был втянут в прямое столкновение ни с одной из сторон. Дело в том, что все ключевые посты в Иране занимают люди, прошедшие через Ирано-иракскую войну 1980−1988 гг. Либо они только начинали свою политическую карьеру в годы войны (как президент Ибрахим Раиси), либо уже были на самом верху иерархии, как Али Хаменеи».

Минимум 500 тысяч убитых, химические атаки Ирака, международная изоляция, крах экономики и республика, поставленная на грань существования — вот чем обернулась Ирано-иракская война для Ирана. Поэтому «…отсюда проистекают многие фобии иранской элиты, которые проецируются в реальные политические решения. Так, Тегеран решительно отказывается вести переговоры по своей ракетной программе. Одна из главных причин: память о той войне, где Ирак мог наносить удары по объектам в глубине иранской территории самолетами и ракетами, а Иран не мог ничем ответить».

Но главный итог для руководства: большая война для Ирана — совершенно неприемлемый сценарий. Поэтому Иран всячески стремится избегать прямого столкновения с Израилем, Саудовской Аравией и США, хотя опосредованно в прокси-формате войны с этими государствами ведутся.

Смагин констатирует: «В этом смысле современную элиту Ирана можно сравнить с послевоенной советской элитой, которая хорошо помнила ужасы Второй мировой. СССР не отказывался от участия в конфликтах вообще, но большая война выглядела тем сценарием, которого нельзя допускать».

Источник: