После повторного прихода к власти в Афганистане движения «Талибан» (запрещено в РФ) на территории страны активизировалась деятельность вооруженных оппозиционных формирований. Во второй половине июня Миссия ООН по содействию Афганистану опубликовала ежеквартальный отчет о ситуации в стране. В документе сообщается о росте активности вооруженных формирований, борющихся с режимом талибов.
В общих чертах противники «Талибан» делятся на две категории – собственно оппозицию, не признающую режим талибов, и террористические группировки, наиболее известная из которых – запрещенная в России террористическая группировка «ИГ-Хорасан».
В первую категорию входят «Фронт национального сопротивления» (ФНС) и «Фронт свободы Афганистана» (ФСА). Обе группировки были сформированы после захвата Кабула талибами и возглавляются бывшими командирами Сил национальной безопасности Исламской Республики Афганистан (ANDSF), либо бывшими чиновниками афганского правительства. ФНС возглавляет сын бывшего афганского полевого командира Ахмад Шаха Масуда, контингент группировки дислоцирован в основном в таджикских районах северо-восточного Афганистана.
ФСА действует за пределами этнических границ, как на юге, так и на северо-востоке Афганистана, им командует бывший губернатор Тахара и бывший начальник Генштаба Афганской национальной армии (АНА) генерал Зия Ясин. Обе организации объединяет стремление свергнуть правительство «Талибана» и восстановить более децентрализованную версию бывшей Исламской Республики Афганистан. Они являются относительно новыми организациями, которые стремятся утвердиться в качестве повстанческого движения, способного поставить под угрозу контроль «Талибана» над Афганистаном. Тем не менее, в докладе ООН говорится, что в данный момент вооруженная оппозиция «не представляет серьезной проблемы» для осуществления талибами контроля над территорией страны с момента восстановления власти движения в августе 2021 года. В отчете говорится, что за последние три месяца ФНС осуществил 29 подтвержденных нападений», из них 20 – в Кабуле, а остальные – в северных афганских провинциях Тахар, Баглан и Парван. ФСА совершил 14 нападений, все из которых произошли в столице страны.
С целью подавления оппозиционных формирований правительство «Талибан» прибегает к ряду мер, основной из которых является увеличение численности личного состава вооруженных сил. В апреле 2023 года начальник Генштаба армии талибов заявлял, что движение планировало увеличить численность армии со 150 000 до 200 000 человек. Ранее резкий прирост контингента ВС наблюдался в период с 2021 по 2022 г., когда их численность увеличилась практически вдвое, с 80 000 до 150 000 военнослужащих. Для сдерживания вооруженных группировок, выступающих против режима правительства, «Талибан» пытается создать силы безопасности, аналогичные бывшим республиканским. По данным движения, на сегодняшний день численность сил безопасности талибов суммарно достигает 350 000 человек, включая 200 000 сотрудников Министерства внутренних дел. Таким образом, продолжающееся увеличение численности силовых структур свидетельствует о сохранении повышенного внимания руководства «Талибана» к организации полного контроля над Афганистаном.
Отдельная проблема заключается в финансировании: несмотря на то, что правительство талибов тратит до 40% бюджета на поддержание силовых структур, движению не хватает средств, чтобы приблизиться к уровню правительственных сил Исламской Республики Афганистан, которые были ранее. И это неудивительно, поскольку, по данным Всемирного банка, в период с марта 2022 года по март 2023 года внутренние доходы режима талибов составил около 2,2 млрд долларов, в то время как годовой вклад США в поддержание республиканских сил в 2020 году составил 3,1 млрд долларов.
«Талибан» имеет Военно-воздушные силы, насчитывающие несколько штурмовиков, боевых вертолетов и военно-транспортных самолетов. Однако современные ВВС «Талибана» по подсчетам составляют лишь треть численности ВВС бывшей Афганской Республики. В перспективе ограниченные финансовые ресурсы будут препятствовать способности ВВС «Талибана» обслуживать свою боевую авиацию.
Силы специального назначения ограничены и разделены по фракционным линиям «Талибана». Согласно заявлениям начальника Генштаба ВС «Талибана», на сегодняшний день движение имеет только одну бригаду специального назначения. Это подразделение предположительно состоит из членов бывших ячеек «Талибана», известных под названиями «Лашкар-е-Мансури» и «Лашкар-е-Омари», которые первоначально базировались в Кандагаре и были организованы сыном основателя движения «Талибан» муллы Омара Мохаммадом Якубом. Элитное подразделение специального назначения Батальон «Бадри 313» Министерства внутренних дел является группой, подчиняемой «Сети Хаккани» (запрещена в РФ), активно участвовавшей в осуществлении терактов-смертников с 2015 года (преимущественно в Кабуле).
Несмотря на умеренные масштабы угрозы со стороны оппозиционных сил, ограниченное количество контингента требует от «Талибана» не только быстрого реагирования на конфликты, происходящие в разных частях Афганистана, но и сохранения сбалансированного присутствия военного контингента на местах. Так, развертывание талибами сил безопасности из южного Афганистана для сохранения контроля в северных районах страны, возможно, способствовало усилению нестабильности в Кандагаре в 2022 году. В первой половине 2022 года ФСА совершил 7 нападений на силы талибов в Кандагаре. С октября 2022 года по январь 2023 года это число увеличилось до 12 на юге Афганистана. ФСА, вероятно, воспользовался переброской сил «Талибана» на север Афганистана для его сентябрьского наступления на ФНС, чтобы совершить волну нападений в Кандагаре. В середине-конце 2023 года количество атак, совершенных ФНС и ФСА, выросло втрое, что позволяет рассуждать о росте их способности поддерживать на стабильном уровне и со временем усилить вооруженное сопротивление «Талибану». Количество атак возросло, они стали более продуманными и произошли в районах, где эти группировки ранее не действовали – например, в восточной провинции Нуристан, которая традиционно является оплотом «ИГ-Хорасан».
В свою очередь, террористическая группировка «ИГ-Хорасан» действует отдельно от ФНС и ФСА и продвигает совершенно другую идеологию. Ее сторонники не только стремятся свергнуть правительство движения «Талибан» в Афганистане, но также видят своей целью установление в регионе т.н. «транснационального халифата», к созданию которого призывает ядро «Исламского государства». Активность «ИГ-Хорасан» на территории Афганистана отмечается с 2015 года и опорные пункты группировки по-прежнему базируются в восточных районах страны.
Правительство талибов вложило значительные средства в расширение возможностей Главного управления разведки в 2022-2023 годах, что улучшило способность военнослужащих выборочно нападать на ячейки «ИГ-Хорасан» и салафитских религиозных лидеров, выражающих поддержку группировки. Тем не менее, большинство экспертов, включая аналитиков ООН, сходится во мнении, что попытки «Талибана» применить более избирательный и согласованный подход к подавлению «ИГ-Хорасан» с низкой долей вероятности увенчаются успехом в долгосрочной перспективе.
Одним из немаловажных факторов, обостряющих оппозиционные настроения в отношении талибов, является политика движения в отношении непуштунских общин на севере Афганистана. Дискриминационные меры варьируются от запрета преподавания шиитской исламской юриспруденции, которой следует большинство хазарейцев в центральном и северном Афганистане, до навязывания языка пушту в регионах, где преобладает дари – язык, на котором говорит большинство населения северного Афганистана. Местные власти в афганских провинциях также разжигают протестные настроения непродуманными шагами, как-то: насильственным захватом земли у этно-религиозных меньшинств на севере Афганистана.
Попытки верховного лидера «Талибана» Хайбатуллы Ахундзаде назначить сторонников своего этнического и племенного происхождения на административные должности в северных провинциях Афганистана могут подтолкнуть недовольных командиров к переходу на сторону антиталибских группировок. В начале 2022 года уже имел место аналогичный прецедент: «Талибан» отодвинул на второй план нескольких командиров узбекского происхождения на севере Афганистана и заменил их пуштунскими командирами. После этого ряд боевиков узбекского происхождения перешли на сторону «ИГ-Хорасан» и начали совершать нападения на талибов в провинции Фарьяб в конце 2022 года. Члены «Талибана» таджикского происхождения первоначально сопротивлялись назначению губернатора-пуштуна в Бадахшане в июле 2023 года и не позволяли ему вступить в должность до сентября 2023 года. Местные командиры таджикских талибов на северо-востоке Афганистана ранее перешли на сторону ФНС в провинциях Панджшер и Бадахшан после распрей с местным руководством движения.
Особую опасность целостности «Талибана» представляет проникновение боевиков «ИГ-Хорасан» в ряды сил безопасности талибов. В северных и центральных афганских провинциях неоднократно арестовывали местных чиновников по обвинению в работе на «ИГ-Хорасан». Заместитель министра обороны «Талибана» и старший командир движения Фазель Мазлум сообщил в феврале 2023 года, что в рядах «Талибана» действуют вражеские силы. Информаторы «ИГ-Хорасан» помогали координировать нападения боевиков на высокопоставленных лидеров «Талибана» и, очевидно, будут в дальнейшем препятствовать операциям талибов по борьбе с группировкой. Представляется, что «Талибану» будет трудно контролировать проникновение сторонников «ИГ-Хорасан» в силы безопасности из-за идеологических разногласий и внутренней борьбы за власть.
Ахундзаде пытается очистить ряды талибов от инакомыслящих, однако эта чистка не решит системные проблемы, ведущие талибов к переходу в «ИГ-Хорасан». Среди основных причин – приверженность более радикальной интерпретации ислама, недоверие к движению «Талибан» из-за его стремления наращивать взаимодействие с неисламскими странами. Известно, что некоторые члены «Талибана», которые были отстранены от руководства из-за внутренней борьбы за власть, также ранее перешли на сторону «ИГ-Хорасан». Консолидация автократической системы Ахундзаде сужает число влиятельных лиц среди талибов, что рискует подтолкнуть наиболее радикальных командиров движения к переходу на сторону антиталибских группировок.
Таким образом, несмотря на то, что сегодня оппозиционные настроения в Афганистане представляют невысокий уровень угрозы власти талибов, контроль движения над страной уязвим из-за увеличения возможностей и организованности вооруженных оппозиционных группировок, а также обострения внутриполитической борьбы в рядах движения. «Талибану» будет сложно сохранить контроль над всем Афганистаном, если вооруженные оппозиционные формирования начнут получать существенную иностранную помощь. Подтолкнуть иностранных игроков к поддержке той или иной оппозиционной группировки может изменение военно-политической обстановки и баланса сил в регионе, а также желание великих держав осуществить передел сфер влияния (что уже неоднократно наблюдалось в ходе афганской истории). Способность талибов подавлять протестные настроения может оказаться под угрозой, если борьба фракций внутри движения подорвет его возможность мобилизовать и координировать силы безопасности.
Лариса Шашок, эксперт Института перспективных стратегических исследований НИУ ВШЭ. Материал подготовлен специально для Института Ближнего Востока под руководством Е.Сатановского
P.S. Редакция сайта Antiterror Today для полноты картины предлагает читателям ознакомиться с ранее опубликованном у нас эксклюзивным материалом по данной тематике «И вечный бой! Покой нам только снится».
Tweet