Вадим Карасев, директор Института глобальных стратегий (Украина); Сергей Станкевич, эксперт Фонда Анатолия Собчака (Россия). Год назад "Власть" опубликовала мнения двух экспертов — киевского и московского — об итогах первого года президента Украины Петра Порошенко (см. материал "Первый прошел" во "Власти" N 23 от 15 июня 2015 года). Сегодня те же эксперты оценивают ситуацию в стране после второго года президентства Порошенко.
Взгляд из Киева
Итоги второго года президентства Петра Порошенко необходимо рассматривать в тесной связи с теми процессами глубоких перемен, которые продолжают происходить в Украине.
Самое главное: страна постепенно выходит из горячки революционного радикализма. Заметим, что президент не ставил себе целью "задавить" или "покарать" неправовой радикализм. Целью было навести порядок и восстановить законность в государстве.
Для реализации этой цели требовалось прежде всего возобновить нормальное функционирование всех структур, обеспечивающих широко понимаемую безопасность государства. Пройдя через несколько волн кадрового обновления, реорганизацию и переоснащение, заработала Служба безопасности Украины (СБУ). Были созданы новые спецподразделения при Министерстве внутренних дел. Продолжается реформа патрульной полиции.
Кроме того, активно работает военная прокуратура, которая по всей стране, включая зону проведения АТО, расследует преступления, совершаемые любыми вооруженными формированиями. Именно военная прокуратура занималась проверкой деятельности добровольческих батальонов. После проверок одни батальоны были легализованы и интегрированы государством, другие распущены.
Можно уверенно сказать, что президент Порошенко сумел после очевидного обвала наладить сравнительно эффективную работу секьюритарного и силового блоков государства. Впервые за два года украинскому государству удалось восстановить свою монополию на легитимное насилие.
Важным приоритетом для Порошенко было укрепление самого института президентства и наращивание его ресурса влияния. Не имея возможности менять конституционное распределение полномочий, Порошенко усиливал свое фактическое влияние путем установления кадрового контроля над правительством. Одновременно шла консолидация провластного большинства в парламенте.
Несомненно, на руку президенту сыграли распад майданной коалиции и отставка ее лидера Арсения Яценюка с поста главы правительства. Коалиция Майдана в парламенте первоначально включала пять фракций: Блок Петра Порошенко (БПП), "Народный фронт" (НФ), "Батькивщину", Радикальную партию Ляшко, "Самопомощь". Эти разнородные политические силы, временно прибитые к одному берегу революционной волной, закономерно оказались неспособны вместе проводить сколько-нибудь последовательный реформаторский курс.
Распад коалиции прояснил расклад сил: умеренная часть в лице БПП и НФ взяла курс на обуздание революционной стихии ради стабилизации экономики; перешедшая в оппозицию популистская часть подогревает общественный протест в надежде на досрочные выборы.
Действующая в Украине парламентско-президентская модель правления традиционно сталкивает между собой президента и премьера, формально имеющих почти равные полномочия. Путем энергичного лоббизма Порошенко временно преодолел этот конституционный дуализм, добившись утверждения в парламенте премьер-министром его близкого соратника Владимира Гройсмана.
Одновременно Порошенко сумел консолидировать постмайданную "коалицию умеренных сил": к союзу БПП с НФ примкнули депутатские группы "Возрождение" и "Воля народа" — осколки раздавленной Майданом Партии регионов.
Получив в свои руки оба институциональных инструмента — и своего премьера, и лояльную коалицию,— Порошенко консолидировал президентский управленческий ресурс. При этом политическая окраска созданной им конструкции не вызывает сомнений: умеренные революционеры в союзе с примкнувшими к ним перековавшимися "старорежимниками" пытаются уйти от гнета революционной целесообразности к законному порядку в стране.
Вопреки раздуваемым в обществе страхам по поводу угрозы "узурпации власти", президентская административно-силовая вертикаль остается единственным надежным инструментом для сборки, консолидации и поэтапного реформирования Украины.
В ответ на усиление президентской вертикали активизируется оппозиция, которую в Верховной раде сейчас представляют две группы: право-популистская майданная триада из "Батькивщины", Радикальной партии Ляшко и "Самопомощи", а отдельно от них — "Оппозиционный блок", озабоченный скорее собственным выживанием, нежели продвижением альтернативной повестки. Такая оппозиция вряд ли способна на что-то большее, чем закулисные торги с властью и периодические блокады парламентской трибуны.
Основным вызовом для Украины остается тупик в осуществлении важнейших системных реформ. Для них все еще не достает ни политической воли, ни кадров.
Эксперимент с приглашением на министерские посты иностранцев-легионеров не оправдал ожиданий. Попытки механически перенести на украинскую почву схемы и подходы из опыта других стран показали только фрагментарную применимость. Например, замминистра внутренних дел Эка Згуладзе продвинулась в создании новой патрульной службы, а министр экономического развития Айварас Абромавичус — в частичной дерегуляции бизнеса. Общей картины эти новации, увы, не изменили.
Новое правительство Порошенко--Гройсмана предпочитает делать ставку на отечественных министров, привлекая западных специалистов только на роли консультантов. В этом тоже можно при желании увидеть признак уверенности власти в своих силах.
Главные претензии, которые предъявляют президенту политические оппоненты и гражданские активисты,— неэффективная борьба с коррупцией и олигархами. По имиджу и базе поддержки президента сильно ударило попадание имени Порошенко в глобальный скандал вокруг панамских офшоров. Не исключено, что это не последний привет президенту из его предпринимательского прошлого, с которым он никак не решится демонстративно и убедительно порвать.
Пробуксовка в исполнении минских договоренностей — еще один источник головной боли для Петра Порошенко. Выйти из минского процесса нельзя, не поссорившись с Западом, а исполнить договоренности буквально так, как они написаны, нельзя, не столкнувшись с мощным противодействием внутри страны. Самым болезненным для Киева остается вопрос контроля над украино-российской границей в районе Донбасса. Отсутствие такового контроля рассматривается как вызывающая демонстрация неполного, "полуразрушенного" суверенитета страны. И как прямой провал президента, неспособного исправить ситуацию. Выходом многим видится временная передача контроля за госграницей на Донбассе полицейским силам ОБСЕ, от которых эти обязанности перейдут впоследствии к украинским пограничникам. Россия отказывается обсуждать этот вопрос, не видя для себя никаких стимулов к подобному компромиссу.
Подводя итог, можно сказать, что после двух лет правления Порошенко Украина как бы зависла в промежуточной серой зоне.
Экономические условия крайне сложны, политическая ситуация в зыбком балансе; дальнейшего ухудшения, чреватого катастрофой, не происходит, но и существенного продвижения вперед не наблюдается ни в чем, кроме укрепления властной вертикали и ее силового наконечника. Неопределенность и промежуточность ситуации негативно сказываются на рейтинге президента и вредят его шансам остаться лидером надолго.
Взгляд из Москвы
Если у президента Украины Петра Порошенко и был какой-то стратегический сценарий на все пять лет его правления, то он уже никуда не годится. Все планы придется пересматривать. Ключевые задачи второго года президентства, на мой взгляд, не решены. Их предстоит решать в более сложной обстановке и, возможно, с большими издержками.
Важнейшая, самая неотложная для Украины задача — выйти из войны, развернуться к мирному строительству. Все остальные задачи только следующие по приоритету.
Правовые и политические условия для выхода из войны президенту нужно было обязательно создать к началу 2016 года. Но, увязнув в эпопее по продвижению Владимира Гройсмана на пост премьера вместо упиравшегося Арсения Яценюка, Порошенко допустил опасное отставание от хода вещей, которое только накапливается. Действовать нужно было вчера, а война прочно держит президента в ситуации стратегического тупика.
Силовое противостояние в Донбассе превратилось для Украины и ее властей в классический сковывающий конфликт, способный окончательно парализовать страну и украсть у нее целую эпоху. Это не просто капкан, который не дает стране двинуться к какой-либо позитивной цели. Это историческая ловушка, пребывание в которой чем дальше, тем больше отравляет и уродует государство и общество сверху донизу.
Конфликт в Донбассе поглощает человеческие жизни, скудные ресурсы государства, общественную энергию, ломает судьбы не одного поколения, деформирует общественную жизнь, изгоняя из нее любую стратегическую дискуссию. Хуже всего, эта бессмысленная бойня обросла бенефициарами, заинтересованными в ее продолжении, и уже обрела дурную инерцию, переломить которую может только концентрированное волевое усилие высшей власти.
Основное достижение второго года правления Порошенко — сравнительная консолидация власти и ответственности вокруг президента. Это именно достижение, что бы там ни говорили борцы с "узурпацией". В стране впервые появился управляющий тандем — президент плюс верный ему лично премьер-единомышленник. Сформировано двухпартийное правительство, опирающееся на такое же парламентское большинство, способное принимать нужные решения, ситуативно добирая депутатские голоса.
В итоге политической перегруппировки перед Петром Порошенко открылась принципиальная возможность мирного наступления: реализовать пакетное соглашение "Минск-2" и запустить процесс нормализации экономической жизни в стране. Для этого необходимо провести через Верховную раду четыре акта: конституционную реформу, "постоянный" закон об особом статусе отдельных районов Донбасса, закон об амнистии и закон о выборах в тех же отдельных районах.
Чтобы продавить эти законы через рыхлый парламент, Порошенко нужно предъявить некие переговорные достижения и подтвердить гарантии "безопасности" для участников будущих выборов на мятежной территории.
Кстати, неплохо бы президенту и самому себе добавить гарантий безопасности. Надо что-то убедительное противопоставить противникам мирного процесса, которые 20 мая показали возле Верховной рады несколько тысяч боевиков, готовых силой предотвратить исполнение "Минска-2".
Впрочем, буквально в последнее время у Порошенко появились на руках весомые козыри: странам "нормандской четверки" удалось согласовать увеличение численности и расширение полномочий мониторинговой миссии ОБСЕ в Донбассе. Вполне вероятно, что вскоре в Донбассе появятся международные наблюдатели, оснащенным дронами, бронеавтомобилями и легким стрелковым оружием. Им можно будет поручить не только патрулирование вдоль линии разделения сторон конфликта, но и прямое обеспечение порядка в нескольких пунктах, выбранных для проведения голосования. Де-факто это будет уже полицейская миссия, за которую ОБСЕ готова взяться.
Возможно, козырным тузом для Порошенко стало бы согласие России как гаранта "Минска-2" на периодическое патрулирование наблюдателями ОБСЕ границы между Россией и донбасскими автономистскими анклавами. Но у России сейчас нет никаких резонов и стимулов брать на себя дополнительный риск. Киев сильно помог бы делу, пойдя на поэтапное снятие финансово-экономической блокады самопровозглашенных республик, как это и предусмотрено в минских документах в качестве первоочередных мер.
Не случайно основные внешние спонсоры Киева — США, Германия и Франция — более полугода убеждали Порошенко, что выборы на мятежной части Донбасса необходимо форсировать. Но он предпочитал тянуть время, прикрываясь изначально бессмысленной дискуссией о чистоте и безопасности избирательных процедур. Сохранение санкций против России казалось президенту важнее, чем продвижение страны к миру.
Преувеличенная забота о "безопасности", разумеется, чистое лукавство. Тем же Соединенным Штатам прекрасно известно, что на выходе из чрезвычайного положения первые выборы всегда не эталонные, а "договорные", половинчатые и компромиссные. Требуешь невозможного идеала — хоронишь урегулирование. Донбассу нужно дать возможность с помощью даже небезупречных выборов перейти из чрезвычайщины в договорно-правовое поле, создать вторую сторону для политического диалога с Киевом. В условиях мира ситуация будет поэтапно и легитимно совершенствоваться.
Стоит напомнить свежий прецедент. В 2004 году в Афганистане в разгар военных действий США организовали сначала принятие новой конституции, а затем и первые в истории страны президентские выборы, прошедшие в нескольких укрепленных пунктах буквально под грохот пушек. На фоне этого опыта ситуация в Донбассе выглядит радикально лучше. Тем нелепее бесконечные процедурные дебаты.
Затягивание с проведением в отдельных районах Донбасса первых договорных выборов стало, пожалуй, крупнейшей ошибкой второго года Порошенко. Стремясь с помощью проволочек как можно дольше сохранять действие антироссийских санкций, президент Украины, похоже, крупно просчитался и теперь столкнулся с самой серьезной внутренней угрозой с момента своего избрания.
Вторжение в мае 2016 года в украинскую политику и в Верховную раду депутата Надежды Савченко, вернувшейся из двухлетнего заключения в России, может запустить цепочку перемен, которые постепенно превратятся в сокрушительную лавину.
Советникам президента Порошенко стоит перечитать историю возвращения в 1979 году в Иран из ссылки духовного лидера иранской революции аятоллы Хомейни. Едва сойдя тогда с трапа самолета, пассионарный имам сходу заявил, что "правительство и парламент незаконны, должны быть преданы суду" и что он "сам назначит правительство". После этого иранская революция стала перманентной.
Надежда Савченко вполне в состоянии совершить нечто подобное — в ответ на продвижение "Минска-2", когда в накаленной до истерического градуса атмосфере грянут безумные или лукавые вопли о "зраде". Кто или что помешает Надежде Савченко создать собственный "корпус стражей майданной революции", чтобы искоренять любое инакомыслие как "зраду"? Подобно мольеровскому Жоржу Дандену Порошенко сам накликал свою судьбу, которая, возможно, уже начала обратный отсчет.
Из негативного багажа Петра Порошенко стоит выделить еще две ошибки.
За два года президент так и не совершил важнейший обряд — публичную персональную деолигархизацию. Не отделил себя от своих и чужих бизнес-интересов. Для многих это отныне сигнал того, что Порошенко внутренне не уверен в длительности и успешности своей миссии. А это опасно, поскольку окружение президента и его важнейшие сторонники, в свою очередь, могут ограничиваться имитационной поддержкой и готовить запасные аэродромы на случай смены лидерства в стране. Напротив, убедительное самоочищение и "сожжение мостов" сплотило бы лагерь президентских сторонников.
Еще важнее для президента было бы содействовать появлению в стране каких-либо организованных сил, выступающих за мир и реформы, отстаивающих по-настоящему европейский проект для Украины. Такой проект по определению исключает тотальную милитаризацию общества. Исключает "перманентную революцию" и закрепление "столетней войны с агрессором" в качестве национальной идеи.
Латентный запрос на "европейскую коалицию мира и реформ" на Украине огромен, но он пока что придавлен и приглушен многомесячной односторонней пропагандой ненависти и вражды. В итоге поворот страны к нормальности и реальное сближение с Европой некому политически и электорально поддержать. Не понятно, как Порошенко намерен выигрывать вполне вероятные досрочные выборы в парламент. По опросам, его блок уступает "Самопомощи" и "Батькивщине", которую радикально усилила Надежда Савченко.
Формирование европейского проекта для Украины, включающего переход от войны к мирному строительству экономики и государства, от революционных эксцессов к законности, от милитаризации национального сознания к конструктивной стратегической дискуссии о будущем страны остается исторической миссией Петра Порошенко. На третьем году его президентства окончательно прояснится, каковы его шансы эту миссию осуществить.
06.06.2016
Источник: Журнал "Коммерсантъ Власть" №22 от 06.06.2016
Tweet