В Институте мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО РАН) им. Е. М. Примакова на днях состоялся научно-экспертный форум на тему "Ядерное сдерживание в полицентричном мире". Обсуждались вопросы понятия "ядерное сдерживание", влияния на него неядерных сил и другие. Двое участников форума - ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, профессор, научный руководителя Института мировой военной экономики и стратегии НИУ "Высшая школа экономики" Дмитрий Тренин и руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН академик Алексей Арбатов, поделились своим взглядами на обсуждавшую проблему.
Чтобы не дошло до мировой войны, нужен страх перед ядерным оружием - Дмитрий Тренин
Ядерное сдерживание - не миф. Оно обеспечило безопасность нам и всему миру в период холодной войны. Сдерживание - категория психологическая. Вы должны убедить противника, обладающего ядерным оружием, что он не добьется своих целей, если нападет на нас, и что если он все-таки развяжет войну, то будет гарантированно уничтожен. Взаимное ядерное сдерживание СССР и США в период их конфронтации подкреплялась реальностью взаимного гарантированного уничтожения в случае массированного обмена ядерными ударами. Кстати, по-английски аббревиатура взаимного гарантированного уничтожения выглядит как MAD ("безумие").
"Мифологизация" ядерного сдерживания вызвана несколькими причинами. С прекращением холодной войны широко распространилось мнение, что исчезли любые мыслимые причины, способные привести к ядерной войне. Наступила новая эпоха глобализации с упором на экономическое сотрудничество. Впервые в истории во всемирном масштабе установилась гегемония одной державы - США. Ядерное оружие в арсеналах великих держав сохранилось - пусть его стало меньше, чем на пике противостояния, - но страх перед его применением выветрился. Что еще опаснее, - на авансцену вышли поколения политиков, не отягощенные ни памятью о десятилетиях конфронтации, ни чувством ответственности.
Американская убежденность в собственной вседозволенности и европейский "стратегический паразитизм", лишенный чувства самосохранения, образовали опасное сочетание. В такой обстановке возникла идея нанесения стратегического поражения ядерной державе России в конвенциональной опосредованной войне на Украине. Российский ядерный потенциал тем самым как бы выводился за скобки. Параллели, которые Москва пыталась проводить с Карибским кризисом 1962 года, когда Вашингтон рассматривал возможность ядерной войны с СССР в ответ на размещение советских ракет под боком у США, американцами отвергались как надуманные.
Москва в ответ была вынуждена активизировать фактор сдерживания. По договоренности с Минском в Белоруссии было размещено российское ядерное оружие. Недавно прошли учения российских нестратегических ядерных сил. Тем не менее, страны Запада продолжают линию на эскалацию украинского конфликта, которая, если ее не сломать, способна привести к лобовому военному столкновению НАТО и России и к всеобщей ядерной войне. Этот сценарий может предотвратить дальнейшая активизация ядерного сдерживания - точнее говорить, "ядерного отрезвления" наших противников. Они должны понять, что победить в конвенциональной войне, затрагивающей жизненно важные интересы ядерной державы, нельзя, а попытка сделать это приведет к их собственному уничтожению. Это - классика ядерного сдерживания.
Само слово "сдерживание" имеет оборонительную коннотацию (дополнительная эмоциональная окраска дополняющая основной смысл слова), но теоретически стратегия сдерживания может использоваться и в "наступательном" значении. Это может произойти, если какая-либо сторона сумеет нанести противнику первый обезоруживающий удар, а оставшимися силами будет угрожать ослабленному противнику полным уничтожением в случае, если он нанесет ответный удар. Здесь уместнее англо-американский эквивалент сдерживания - deterrence, означающий буквально "устрашение". Французы, кстати, в своей концепции ядерного сдерживания используют термин "разубеждение" (dissuasion).
Влияние неядерных вооружений на политику ядерного сдерживания
Неядерные вооружения, безусловно, влияют на политику ядерного сдерживания. Это факт. Многие задачи, которые в прошлом могли быть решены только посредством ядерных ударов, сегодня решаются с использованием неядерных систем.
США создали огромный арсенал неядерных средств. Они не только не распустили свои военные союзы, но расширили их и создали новые. В нынешних условиях Вашингтон требует от своих союзников все больше реальной отдачи - во имя сохранения глобальной системы во главе с США. Во встречах по организации военной помощи Киеву в формате "Рамштайн" участвует полсотни государств. В результате появилась мысль о возможности победить ядерную державу, но при условии, что она не прибегнет к ядерному оружию.
Остается лишь убедить ядерную державу не применять ядерное оружие ни при каких обстоятельствах, и дать себя победить - во имя спасения всего человечества и т. д. Это крайне опасная иллюзия, которую может и должна развеять активная стратегия ядерного сдерживания, включающая в том числе снижение на сегодняшний день слишком высокого порога применения ядерного оружия. Вместо "угрозы самому существованию государства" в качестве одного из условий применения ядерного оружия стоило бы записать "угрозу жизненно важным интересам страны"!
Начался новый этап отношений между ядерными державами
Можно сказать, что между ядерными державами начался новый этап отношений. Многие из нас психологически еще пребывают где-то в периоде 1970-х - 1980-х годов. Это своего рода зона комфорта. Отношения СССР и США были тогда основаны на стратегическом и политическом паритете двух сверхдержав. В военно-стратегической области Вашингтон был вынужден вести дела с Москвой на равных.
После 1991 года это равенство исчезло. Для США Россия с 1990-х годов - это уходящая натура. Брыкающаяся, все время вспоминающая о былом величии, огрызающаяся, временами даже опасная - но уходящая. Неудачное начало СВО породило у американцев надежду, что Украина станет могилой для российского великодержавия. С тех пор они немного протрезвели, но о равном статусе России и США в Америке не может быть и речи.
Это главное отличие сегодняшнего состояния отношений от "золотого" периода холодной войны - 1960-х - начала 80-х годов. России еще предстоит доказать американцам, насколько они неправы.
Как говорится, предсказывать что-то всегда трудно, особенно будущее. На сегодняшний день приходится исходить из того, что впереди у нас с Западом во главе с США - долгий, примерно на поколение, период противоборства. От исхода этого противоборства, главный фронт которого проходит не по Украине, а внутри России: в экономике, социальной сфере, науке и технологиях, культуре и искусстве, - будет зависеть будущее нашей страны, ее положение и роль в мире, а также - во многом - состояние мировой системы в целом.
Внутри, потому что противник понимает невозможность нанесения поражения России на поле боя, но помнит, что Российское государство не раз рушилось в результате внутренней смуты. Эта смута, как в 1917 году, может быть результатом неудачной войны. Отсюда - ставка на затяжную войну, в которой у противника заведомо больше ресурсов.
Ядерная полицентричность - это отражение растущей в мире многополярности
Во время холодной войны было пять ядерных держав, но тогда реальными полюсами были только США и СССР, плюс особняком стоял Китай с его небольшим ядерным арсеналом. Сейчас Китай движется к паритету (по меньшей мере) с Америкой и Россией, а Индия, Пакистан, КНДР и Израиль являются самостоятельными игроками (в отличие от членов НАТО Великобритании и Франции).
Классическое - времен холодной войны - содержание понятия стратегической стабильности, т. е. отсутствие у сторон стимулов для нанесения первого ядерного удара, уже не только недостаточно, но иногда вообще неприменимо для характеристики отношения между великими державами.
Посмотрите на Украину: Вашингтон наращивает поставки вооружений Киеву, поощряет и обеспечивает его провокационные удары по объектам стратегической инфраструктуры РФ (станциям системы раннего предупреждения о ракетном нападении, аэродрому базирования стратегической авиации) и одновременно предлагает Москве возобновить диалог по стратегической стабильности!
В формирующемся миропорядке стратегическая стабильность должна будет означать отсутствие причин для любого военного конфликта (в т. ч. опосредованного) между ядерными державами. Это, в свою очередь, будет возможно при условии взаимного уважения державами интересов друг друга и их готовность решать проблемы на основе равенства и неделимости безопасности.
Обеспечение стратегической стабильности в отношениях между всеми девятью державами потребует огромных усилий и формирования принципиально новой модели миропорядка, но она (стратегическая стабильность в широком, т. е. подлинном смысле слова) вполне реальна в отношениях между парами государств (Россия - Китай, США - Индия и т. д.). Для России проблемными остаются только три из восьми других ядерных держав - США, Англия и Франция.
Контроль над вооружениями умер и уже не возродится!
Что касается контроля над вооружениями, то в классической форме советско/российско-американских соглашений или многосторонних договоренностей в Европе (ДОВСЕ) контроль над вооружениями умер и уже не возродится. Американцы уже два десятилетия тому назад начали свертывать эту систему. Вначале они вышли из Договора по ПРО, затем из Договора по РСМД, Договора по Открытому небу. Они отказались ввести в силу адаптированный Договор по вооруженным силам и вооружениям в Европе. В области стратегических ядерных вооружений остается один договор - СНВ-3, но срок его действия истекает в 2026 году, а инспекции по этому договору Москва в условиях конфликта на Украине прекратила.
В будущем нужны будут не только новые договоры, но и новая основа для переговоров и соглашений. Потребуется коллективно выработать новые понятия, поставить новые цели и задачи, договориться о формах и способах их реализации. "Большая Евразия" - условно говоря, пространство Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) - может стать площадкой для создания новой модели международной безопасности в масштабе огромного континента (или во всяком случае большей его части). В ШОС входят четыре ядерные державы: Россия, Китай, Индия и Пакистан. Еще одна страна - член ШОС - Иран - имеет развитую ядерную программу. У членов ШОС России и КНР тесные связи в сфере безопасности с Северной Кореей. Здесь огромное поле для работы, новых идей и оригинальных решений.
Продолжение переговоров о сокращении ядерных вооружений между Россией и США не просматривается
Переговоры о ядерном разоружении возможны, они даже могут приносить результаты: в 2017 году был принят договор о запрещении ядерного оружия. Этот договор вступил в силу в 2021 году, после того, как его ратифицировали 50 государств. Правда, нужно учесть одно обстоятельство. Среди государств-подписантов нет ни одной ядерной державы. Более того, США, Англия и Франция совместно, и Россия еще в 2017 году заявили, что договор никогда не подпишут, поскольку он не соответствует их национальным интересам.
Что касается проблемы сокращения ядерных вооружений, то продолжение этой практики между Москвой и Вашингтоном исключается их длительным противоборством. Китай, со своей стороны, собирается не сокращать, а наращивать свой ядерный арсенал, в перспективе, вероятно, стремясь к достижению паритета с США и Россией. Американцы, официально назвавшие Россию и КНР основными угрозами безопасности страны, размышляют над тем, как уравновесить совокупный ядерный потенциал Москвы и Пекина. Так что перспективы новых сокращений ядерных вооружений не просматриваются.
Главная проблема, однако, не в количествах ядерных вооружений и даже не в их наличии как таковом, а в качестве отношений между государствами. Миропорядок переживает острый системный кризис. В прежние времена такого рода кризисы неизбежно вели к войнам. Сейчас ядерное сдерживание, хотя и со сбоями, работает. Чтобы дело не дошло до мировой войны, необходимо укреплять сдерживание, активизируя ядерный фактор во внешней политике, возвращая спасительный страх, выстраивая лестницу эскалации – не для того, чтобы пройти ее до самой бездны и затем упасть в нее, а чтобы предотвратить катастрофическое развитие событий. Ядерное оружие однажды уже спасло мир - угрозой его уничтожения. Эта миссия продолжается.
Академик Алексей Арбатов: нужно говорить не о разоружении, а о восстановлении контроля
Руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН рассказал о своем видении ситуации с ядерным оружием в мире.
Ядерное сдерживание – важнейший фактор международной жизни
В последнее время на уровне экспертов часто обсуждают проблему ядерного сдерживания, потому что это не только не миф, а, наоборот, важнейший фактор международной жизни и внешней и военной политики ведущих государств. Коротко говоря, ядерное сдерживание - это угроза применения ядерного оружия для предотвращения нежелательных действий вероятных противников.
Вопрос встал во весь рост потому, что возникающие сейчас конфликты и, прежде всего, конечно, конфликт на Украине и вокруг нее, затрагивают эту тему. При всех опасностях этого конфликта ядерное сдерживание все-таки пока работает. Я думаю, что если бы его не было, то НАТО уже давно была бы на Украине и напрямую воевала бы с Россией. Но это, конечно, чисто гипотетический сценарий. Я прибегаю к экстраполяции, чтобы отметить роль ядерного сдерживания в конфликтах такого рода. Но в то же время, в отсутствие ядерного оружия, война, при всех ее разрушительных последствиях, не обязательно и не столь быстро повлекла бы глобальную катастрофу. В этом диалектика ядерного сдерживания.
Когда теоретики условно делят сдерживание на "наступательное" и "оборонительное", то, в отсутствие эффективных систем ПРО, под "оборонительным" имеется в виду ядерное сдерживание в ограниченном диапазоне сценариев. "Удар возмездия" в ответ на ядерное нападение противника - это как бы первый план сдерживания. Другой вариант - угроза применения ядерного оружия против агрессии с применением обычных вооружений (включая высокоточные системы, гиперзвуковые и крылатые ракеты, беспилотные и автономные ударные средства), которое ставит под угрозу само существование государства. Такое сдерживание можно отнести ко второму плану и тоже считать "оборонительным", хотя оно предусматривает применение ядерного оружия первыми. Так и записано в российской Военной доктрине и других доктринальных документах.
Но возможен и третий план, более широкая трактовка - угроза применения ядерного оружия для поддержки собственных наступательных военных операций, чтобы сломать сопротивление противника и пресечь помощь ему извне. Тут речь идет уже не об угрозе самому существованию государства, а о действиях противника, наносящих ущерб внешним интересам государства. Такой вид сдерживания можно считать "наступательным". Этот вариант в настоящее время не предусмотрен российской ядерной доктриной, но усиленно продвигается рядом "независимых стратегов".
Новый ядерный миропорядок
При этом новый этап отношений ядерных держав определяется не новыми системами оружия, а, прежде всего, национальными интересами, вступающими в конфликт друг с другом, как сейчас из-за Украины и потенциально из-за Тайваня. Новые военные технологии и системы вооружений лишь определяют ход и исход этих конфликтов. Причем речь идет не обязательно только о неядерных ударных системах, но и о возможных кибернетических атаках, системах направленной передачи энергии, новейших информационных системах, которые революционно изменяют роль ударных систем.
Что касается ядерного миропорядка, то во время "холодной войны" система была в основном биполярная - Советский Союз и США имели в своих арсеналах 90 и более процентов всего ядерного оружия в мире. Даже государства, которые тоже его имели - Великобритания, Франция, Китай - не могли играть значительной роли, так как у них было ядерное сдерживание минимального уровня для ограниченного ответного удара.
Сейчас ситуация меняется. Во-первых, больше стало ядерных держав, их уже не 2 и не 5, а 9. Во-вторых, арсеналы этих стран увеличиваются. Речь идет прежде всего о Китае, который, вполне вероятно, через 10 лет достигнет стратегического ядерного паритета даже с Соединенными Штатами и с Россией. Складывается уже не биполярная, а трехсторонняя система ядерного сдерживания.
Но и другие страны тоже подтягиваются, такие как Великобритания и Франция. У них ограниченный потенциал, но в совокупности он составляет уже не единицы процентов, а порядка трети от уровня России и США. А при полной загрузке ракетами их подводных лодок и ядерными боезарядами ракет - уже две трети от уровней двух сверхдержав. Причем ядерные силы США и России за последние 30 лет в результате соглашений о сокращении стратегических и иных ядерных вооружений существенно сократились. Когда эти переговоры велись, то имелось в виду, что на определенном этапе ограничения должны охватить и третьи ядерные державы. Это объясняет, почему сейчас Россия поставила вопрос об учете ядерных сил Великобритании и Франции, а США ставят вопрос об учете ядерных сил Китая.
Биполярная схема сдерживания Индии и Пакистана немного в стороне от этого, хотя не совсем, потому что индийский ядерный потенциал, в первую очередь, направлен на Китай, и только во вторую - на Пакистан. Пакистанский же целиком нацелен на Индию. Хотя у двух первых стран сложился примерный паритет, судя по всему, они будут наращивать свои силы и дальше.
Северная Корея тоже совершенствует в доступном масштабе свой ракетно-ядерный потенциал, и уже в ближайшее время поставит под удар континентальную территорию США, а не только близлежащее пространство и Гавайи. Израиль держит свое ядерное оружие в полном секрете, но в крайнем случае готов его применить в рамках сдерживания второго и третьего плана против Ирана и других исламских государств.
Многоугольник политических отношений
Вопреки существующему мнению, что ядерное оружие - это надежная гарантия от больших войн, сейчас и в обозримой перспективе вероятность ядерного конфликта увеличивается по мере расширения количества государств, имеющих ядерный потенциал и совершенно разные стратегии его использования. Например, Пакистан, в отличие от всех других стран, открыто делает главный упор именно на упреждающее применение ядерного оружия. Понятно, что направлено оно, прежде всего, против Индии. Но в конфликт Индии с Пакистаном может втянуться и Китай - против Индии на стороне Пакистана. Ядерный конфликт на Корейском полуострове или вокруг Тайваня может вовлечь Китай и США. Помимо Украины, большая война на Ближнем Востоке может втянуть США и Россию.
Асимметричность проблемы ядерного сдерживания
Таким образом, ядерное сдерживание становится многосторонним, динамичным и асимметричным. Для России "адресатами" сдерживания являются США, Британия и Франция. Для США - Россия, КНР, КНДР и потенциально Иран. Для Китая и КНДР - США и Британия. Для Британии и Франции - Россия и, гипотетически, КНР. Для Индии - КНР и Пакистан. Для Пакистана - Индия. Для Израиля - Иран, а для Ирана - Израиль и США.
Эти "многоугольники" военно-политических отношений сдерживания, как и развитие ядерных и иных вооружений ставят новые и очень сложные задачи для контроля над вооружениями. Они на несколько порядков сложнее, чем то, что имело место на протяжении последних 50 лет между СССР и США, а потом - Россией и США, и что на самом деле было очень успешным и плодотворным процессом.
Не разоружение, а восстановление контроля над вооружением
Вообще говоря, разоружение - это очень абстрактное понятие, как мир на земле в воззвании папы римского. Специалисты предпочитают говорить о сокращении и ограничении ядерных вооружений, или по-другому - о контроле над вооружениями. Что касается разоружения как финальной точки этого процесса, то сейчас всерьез такая возможность не рассматривается. Однако пришло осознание того, что для уменьшения вероятности войны с использованием ядерных вооружений или даже для приведения такой возможности к нулю, нужно эффективно контролировать ядерное оружие, как было в 80-е, 90-е и нулевые годы. Тогда процесс переговоров продвигался так быстро и радикально, что вероятность войны между Россией и Западом стала близка к нулю, и потому все даже забыли, что ядерное оружие вообще существует. Сейчас снова вспомнили.
В нынешней ситуации нужно говорить скорее о восстановлении контроля над вооружениями, реновации процесса переговоров и расширении их с двустороннего на разные многосторонние форматы и новые системы оружия. Но о всеобщем и полном ядерном разоружении сейчас не говорят, хотя оно упоминается в преамбулах всех договоров о ядерном оружии прошедших десятилетий. В 2017 г. в ООН был даже принят такой закон, но он стал прекрасным символом, а не "дорожной картой" практической политики.
Ибо мир без ядерного оружия - это не просто нынешний мир минус ядерное оружие, а это мир, построенный на совершенно иных основаниях. Когда сильные государства не угрожают слабым, когда слабые реально имеют такие же права, как сильные, когда применение силы в международных отношениях возможно только по решению каких-то надгосударственных органов типа реформированной системы Организации Объединенных Наций и ее Совета безопасности, а также региональных систем безопасности вроде Евразийской. Такой мир пока существует лишь в гипотезах, и соответственно, полное ядерное разоружение тоже относится пока к разряду гипотез, как у Канта 300 лет назад.
Несмотря на успешный опыт радикального сокращения ядерного оружия, его и сейчас остается много
Тактическое ядерное оружие, кстати говоря, не было неприкосновенным в прошедшие годы. Договор о сокращении обычных Вооруженных сил и вооружений в Европе от 1990 года фактически снял угрозу обычной войны в Европе с массовым использованием Вооруженных сил общего назначения. Тогда очень быстро решился вопрос и о тактическом ядерном оружии. Более того, самое крупное и радикальное ядерное разоружение касалось именно тактического, а не стратегического оружия. Потому что тогда, в начале - середине 1990 годов, тактические ядерные вооружения США и России были сокращены практически на порядок - в 10 раз. Конечно, это было связано также и с распадом Варшавского договора и Советского Союза, когда нужно было выводить это оружие с иностранных территорий. Но это стало и серьезным движением радикального контроля над вооружением.
Но поскольку тактического ядерного оружия было очень много, то даже после такого сокращения его и сейчас остается довольно много. На Западе считают, что у России его значительно больше, чем у НАТО. Но у зато у США больше складированных ядерных боеприпасов, которые были сняты со стратегических вооружений и могут быть быстро возвращены в боевой состав.
Новые условия для переговоров о тактическом ядерном оружии
Тактическое ядерное оружие - это законный предмет для будущих переговоров о контроле над вооружениями, но… при условии, что, во-первых, нет таких острых конфликтов, как сейчас вокруг Украины, когда тактическое ядерное оружие фигурирует чуть ни каждый день - в дискуссиях, декларациях, на военных учениях. Значит, прежде, чем этот вопрос обсуждать, нужно резко сбить накал конфликтной ситуации. А во-вторых, к тактическому ядерному оружию неприменимы те наработанные методы, которые применяли к стратегическим вооружениям на протяжении последних 50 лет. В отличие от стратегических вооружений, тактические ядерные средства должны размещаться на носителях двойного назначения и в мирное время находятся в хранилищах.
Ограничение и тем более сокращение такого оружия не может осуществляться через сокращение носителей, чтобы не остаться без обычных Вооруженных сил - самолетов, кораблей, подводных лодок, торпед, ракет, которые могут нести как ядерное, так и обычное вооружение. Значит, надо обсуждать вопрос о контроле в хранилищах и даже на заводах-изготовителях. В принципе, это не тупик, но, безусловно, это не задача современного этапа.
Позиция России
У России позиция в этом смысле вполне здравая. Она считает, что для начала США должны вывести свое тактическое ядерное вооружение из Европы. Там около 100 авиабомб, весьма совершенных, точных, с вариативной мощностью, которые размещены в пяти странах Европы, в шести хранилищах. Для России они являются стратегическим оружием, потому что на ударных самолетах накрывают всю европейскую часть территории. Российские тактические средства, хотя, как считают на Западе, их намного больше, не достигают территории США. Поэтому для начала нужно выровнять стартовые позиции, а. потом говорить о мерах ограничения, не говоря уже о ликвидации и утилизации. Все это, вообще-то говоря, в прошлом уже, обсуждалось и даже проводились совместные технические эксперименты по контролю. Неразрешимых задач здесь нет, хотя до практического применения этих методов дело не дошло.
Понятно, что мы переживаем очень тяжелый период международных отношений, когда вопрос не в разоружении, а в том, чтобы избежать ядерной войны, а уж потом можно будет подумать о дальнейших мерах разоружения. Но я верю, что этот момент настанет, и мы продолжим этот путь.
Девять ядерных стран не надо сажать за один стол переговоров
К вопросу о многостороннем сдерживании и переговорах. Это не предполагает, что за один стол надо сажать представителей всех девяти ядерных держав. Такая иллюзия во многом мешает прогрессу в расширении формата. Девяти ядерным государствам нечего делать за одним столом. Переговоры реально могут идти между теми державами, которые готовы сократить свои вооружения в обмен на сокращение вооружений той стороны, которая вызывает у них опасения.
Вот классическая схема - Россия и США. Также возможная схема: США - Китай. Еще возможная схема Россия с одной стороны, Великобритания и Франция - с другой. Также Индия - Пакистан. Все они одновременно не начнут переговоры. После того, как мы, хотелось бы в это верить, начнем процесс мирного урегулирования украинского конфликта, на повестке дня, прежде всего, может быть поставлен диалог России и США, а потом США и Китая.
Остальные со временем подтянутся. Если, например, Китай и США будут вести продуктивные переговоры и начнут ограничивать свои вооружения, то появится аргумент, чтобы Индия начала диалог с Пакистаном (раз китайские вооружения будут ограничены).
Это сложная конструкция, и потому она кажется неосуществимой, но прошедшие 60 лет контроля над ядерным оружием, начиная с договора 1963 года об ограничении ядерных испытаний, показали, что невозможное становится возможным при наличии политической воли и, конечно, профессионализма дипломатов, военных и гражданских экспертов, которые в этом принимают участие.
Надежда на здравый смысл!
Может это не произойти быстро или, может быть, даже не произойти в обозримый период, но может произойти и очень быстро, и неожиданно. Вот пример: карибский кризис 62-го года, на грани ядерной войны, еще бы два дня, была бы ядерная война, все бы погибли. Слава богу, достигли компромисса, а после этого вздохнули с облегчением, и был через год уже подписан первый серьезный Договор по ограничению частичному ядерных испытаний - и процесс пошел. Был кризис с ракетами средней дальности в начале 80-х годов, плюс еще "звездные войны" Рейгана, казалось - ну все, мы движемся к беспредельной гонке вооружений на земле и в космосе, и практически война станет неизбежной. Но потом прошло два года, произошла встреча в Рейкьявике, принципиальные договоренности, изменение отношений, и уже через год после Рейкьявика Договор по ракетам средней дальности, еще через два года - по вооружению в Европе, еще через год - по СНВ-1 и потом очень быстро этот процесс развивался и достиг очень больших успехов.
Так что, может, это действительно не произойти в те сроки, которые нам интересны, а может произойти достаточно быстро и мы будем радоваться, что в очередной раз все-таки здравый смысл взял верх.
Tweet