Обострение ситуации в зоне конфликта на Донбассе было ожидаемым событием, однако степень интенсивности эскалации стала неприятным сюрпризом для многих. Боевые и гражданские потери не повышались до таких уровней с начала 2015 года. Украинские власти пытаются использовать подходящий момент для широкого политического манёвра в отношениях с Западом и Россией. К чему может привести эскалация и чего ждать от ключевых игроков? Отвечая на этот вопрос, необходимо разобраться с главными интересами сторон.

В интересах украинских властей — привлечь максимальное внимание западных наблюдателей к конфликту на Донбассе. Возобновление боёв — серьёзный новостной и политический повод. Он получает освещение в СМИ, рефлексируется национальными разведками и официальными лицами. Западные лидеры вынуждены реагировать на ситуацию. Однако они не могут далеко отойти от своей политической позиции, которая подразумевает поддержку Украины. Они ограничены уже сложившимся нарративом и принятыми на себя формальными и неформальными обязательствами. Поэтому даже в случае их недовольства военной активностью Украины они вынуждены будут по умолчанию поддержать Киев или закрыть глаза на происходящее.

Ключевая целевая аудитория происходящих событий — новая американская администрация, истеблишмент и американское общество. В Киеве всерьёз озабочены перспективой смены политического курса в отношении Украины с приходом в Белый дом Дональда Трампа. Позиции безоговорочной поддержки Киева сильны в Конгрессе и в истеблишменте. Однако Трамп уже показал себя президентом, способным идти против сложившегося порядка вещей. Его курс в отношении Украины неочевиден. Киев пытается снизить эту неопределённость для сохранения статус-кво в американской позиции или же для усиления её антироссийской направленности. Задача минимум — не допустить радикальной смены американского курса.

Скорее всего, украинское руководство исходит из посылки о том, что любые военные акции в текущих условиях являются малорискованными. С большой вероятностью ополченцы не будут проводить масштабных контрнаступательных мероприятий, аналогичных иловайскому или дебальцевскому. Поэтому можно проверять оборону ДНР и ЛНР на прочность и добиваться пусть небольших, но видимых достижений вроде занятия украинскими военными демилитаризованных территорий. Диверсионные вылазки против влиятельных фигур в республиках также не будут иметь последствий. Вряд ли повстанцы решатся на резонансные ответные действия. И даже если это произойдёт, масштаб осуждения таких вылазок против Украины будет несравненно более высоким. За ДНР и ЛНР можно будет закрепить ярлык террористов. А значит Киев выигрывает и в этом случае. Иными словами, Украина может позволить себе безнаказанно наращивать давление на повстанцев, всё больше зажимая их в угол и не опасаясь ответных действий. Одновременно будут торпедироваться Минские соглашения 2015 года, в выполнении которых Киев не заинтересован, — он рассматривает их как навязанные внешними игроками и сложившейся военной обстановкой.

Запад вполне может позволить себе игнорировать ситуацию или даже молчаливо поддерживать её. Конфликт локализован и не отражается на безопасности стран-членов НАТО. Действия Киева расходятся с духом и буквой Минских соглашений, но в их выполнение, похоже, уже не верит никто. Либо их имплементация увязывается исключительно с доброй волей Москвы. Санкционный режим в отношении России радикально не отражается ни на Европе, ни на США, а значит его можно наращивать, постепенно усиливая давление на Россию.

Резонансным на этом фоне стало негативное отношение к эскалации конфликта в Берлине. Будучи в числе главных архитекторов Минских соглашений, канцлер ФРГ, по всей видимости, не хочет допустить их окончательного провала. Но и повлиять на Киев Германия не может. Тот факт, что Берлин и другие европейские столицы оказываются в заложниках у Петра Порошенко, несомненно, будет раздражать европейских лидеров. Но они вряд ли смогут помешать ему в развале Минских соглашений.

Что касается США, то там долгое время доминировал «лабораторный» подход в отношении конфликта. Он базировался на допущении того, что создавая позитивные или негативные стимулы, можно добиться желаемого поведения контрагента. Но отличие России от лабораторной крысы состоит в том, что и она сама может создавать мотивы и стимулы. В отличие от многих других государств, которые на международной арене имеют слово только по своему собственному вопросу или не имеют его вообще, Россия может играть сразу на нескольких направлениях. Похоже, что это интуитивно чувствует Дональд Трамп, рассматривая Москву как «нормального» игрока, у которого есть свои легитимные интересы и с которым следует вести политический торг.  

Другое дело, что у самого Трампа — весьма ограниченный набор влияния на ситуацию. Отмена санкций против России для него не принесёт ощутимых выгод. Трудно ожидать, что Россия «разменяет» санкции на уступки в Сирии, на разрыв партнёрства с Ираном или дистанцируется от КНР. Вряд ли стоит ожидать серьёзной увязки украинского вопроса с проблематикой стратегической стабильности, тем более учитывая аморфность позиции Вашингтона по этому вопросу. Трамп может пойти на радикальный пересмотр военной и иной помощи Украине, ведя политику сокращения «непрофильных» активов. Но уже существующий масштаб помощи трудно назвать внушительным. Так что Киеву больших проблем это не доставит. Если же произойдёт дальнейшая эскалация конфликта и последуют ответные эффективные действия повстанцев, администрация Трампа будет поставлена перед необходимостью ответных мер, а лоббисты усиления давления на Россию заработают дополнительные очки.

В интересах Москвы — долгосрочная заморозка конфликта, реинтеграция ДНР и ЛНР с Украиной на условиях особого статуса республик в соответствии с Минскими соглашениями. Однако в обозримой перспективе ожидать этого не приходится. В сложившейся ситуации возможно два варианта ответа на эскалацию конфликта. Первый — масштабное наступление армий ДНР и ЛНР с целью отбросить украинские войска, нанести им серьёзное поражение, лишить инициативы и заставить соблюдать режим прекращения огня. Этот сценарий рискован. У повстанцев может не хватить сил для решительной победы. Украинская группировка превосходит силы республик, хорошо оснащена и уже имеет солидный опыт. Ещё важнее то, что любые масштабные действия повстанцев в случае победы поставят их в крайне невыгодную политическую ситуацию, дав повод для дальнейшей жёсткой поддержки Украины извне. В случае же поражения будет подорван авторитет властей ДНР и ЛНР и, наоборот, возрастёт консолидация внутри украинского общества.

Второй вариант — сдерживание ВСУ на уже занятых рубежах. Это менее рискованная стратегия. Украинская армия уже понесла потери в результате эскалации конфликта. Удерживание высоких оборотов наступления без видимых результатов чревато ростом антивоенных настроений на Украине, а также ослаблением сторонников жёсткой линии на Западе. В интересах Москвы — поддержать усилия Берлина по развитию Нормандского формата. Кроме того, одной из инициатив диалога Кремля с новой американской администрацией вполне может стать более активное вовлечение американцев в процесс урегулирования конфликта. В интересах Москвы добиться формирования эффективной международной коалиции, которая будет способствовать выполнению Минских соглашений и блокировать попытки Киева подорвать их. Даже выполнение одного или нескольких пунктов соглашений может стать поворотной точкой. В числе возможных вариантов — проведение выборов в ДНР и ЛНР, формирование в республиках власти, чья легитимность будет значительно более существенной в глазах мирового сообщества. 

Иван Тимофеев, к.полит.н., программный директор Фонда клуба «Валдай», программный директор РСМД

28.02.2017

Источник: russiancouncil.ru

Киев дрожит от страха, лишившись поддержки США. Почему не состоялась встреча президента Украины с Дональдом Трампом

Встреча президентов Петра Порошенко и Дональда Трампа, анонсированная на конец февраля так и не состоялась. Вместо этого главы государств провели телефонный разговор, по итогам которого со стороны Киева не прозвучало никакой конкретики, пишет украинский «Апостроф».

Встречу, которая должна была состояться в двадцатых числах февраля, анонсировали сразу два украинских высокопоставленных чиновника — министр иностранных дел Павел Климкин и посол Украины в США Валерий Чалый. Они заверяли, что прорабатываются различные варианты для встреч двух президентов, в частности, что общение может произойти, когда Порошенко будет принимать участие в программе председательства Украины в Совете Безопасности ООН, но зима уже завершилась, а обещанная встреча так и не состоялась, замечает издание.

На сегодняшний день самой высокопоставленной встречей Порошенко с представителями новой администрации Трампа можно считать встречу с вице-президентом США Майком Пенсом на Мюнхенской конференции по безопасности. Порошенко отметил, что в ходе беседы была достигнута договоренность о том, что никакие вопросы в отношении Украины «за ее спиной» решаться не будут, пишет «Апостроф». Пенс также прокомментировал встречу в своем Твиттере, отметив важность имплементации минских соглашений.

Тем не менее, представители Украины продолжают уверять прессу в том, что с новой администрацией Трампа уже удалось выстроить нормальную и рабочую коммуникацию и переговоры об установлении конкретной даты встречи продолжаются. Но оптимизм представителей президентского окружения не разделяют эксперты, не только украинские, но и американские. «Так, на днях во влиятельном издании Foreign Policy вышла статья, в которой говорилось, что для установления контактов в Белом доме Украина готова использовать даже бывшую Мисс Украины Александру Николаенко, которая замужем за близким другом Трампа Филом Раффином», отмечает СМИ.

Поэтому все дальнейшие заявления о встрече глав двух государств, без подтверждения этого факта Белым домом, будут похожи на «Тысячу и одно обещание безвиза», которые щедро раздавал Порошенко на протяжении последних лет, подчеркивает другое украинское издание — «Вести».

Почему не состоялась встреча Петра Порошенко с Дональдом Трампа? И вообще — насколько правдивы заверения Киева о подготовке визита украинского президента в США?

Украинская пресса пыталась и пытается возвысить роль своей страны в международной повестке, но реальность состоит в том, что ни Европе, ни США нет до нее дела, считает директор Фонда изучения США им. Франклина Рузвельта Юрий Рогулев.

— Трампу не было и нет смысла встречаться с Порошенко, тем более что у него еще команда до конца не сформирована. Пока он проводит встречи с лидерами стран — ближайшими союзниками США, но даже здесь мы видим массу подводных камней. Например, визит Дональда Трампа в Великобританию перенесен с июня на октябрь…

Понятно, что сначала президент США должен переговорить с лидерами ведущих держав, а уже потом о чем-то договариваться с Порошенко, если, конечно, в этом будет необходимость. В начале февраля Трамп и Порошенко говорили по телефону и этого переговорного формата вполне достаточно, плюс есть контакты между Украиной и США на более низких уровнях.

Любая официальная встреча президентов всегда к чему-то обязывает. Скажем, если Трамп ничего не пообещает при встрече, то таким образом будет продемонстрировано отношение Соединённых Штатов к украинскому кризису. Даже если стороны ничего не подписывают, то они должны говорить о решении каких-то конкретных вопросов. Поэтому сейчас в графике Трампа даже Россия отнюдь не в первых рядах…

На Украине пиарится множество встреч и мероприятий, которые не обязательно должны реализоваться, но цель медийного сопровождения — создать информационную волну, которая бы показывала, что руководство страны вращается в высших эшелонах мировой политики, говорит политолог и экономист Александр Дудчак.

— Думаю, Петр Порошенко и сам не слишком рассчитывал, что ему удастся встретиться с Дональдом Трампом. Тем более что «место у туалета» было занято Юлией Тимошенко, и Порошенко вряд ли бы удалось поговорить с президентом США конфиденциально (по слухам, Тимошенко подкараулила Дональда Трампа около туалета в отеле, чтобы просто пожать ему руку, сама Тимошенко это опровергает. — «СП»). Для украинской власти было достаточно и информационного шума — обсуждения в прессе факта встречи двух президентов.

«СП»: — Теоретически какими могли быть темы для разговора Порошенко и Трампа?

— Их несложно найти — можно ведь и погоду с рыбалкой обсудить, правда, вряд ли американский лидер будет тратить на это свое время… Если серьезно, то такие темы крайне сложно найти, потому что Украина на сегодняшний день — это не самостоятельное государство, а всего лишь территория, поскольку ее, так сказать, руководство не способно само принимать решения. Порошенко и его команда просто ждут, что решат лидеры других стран и уже из этого они исходят.

«СП»: — То есть можно говорить о низком доверии администрации Белого дома к руководству Украины?

— Да я вообще не стал бы говорить о каком-либо доверии. Слово «доверие» и Порошенко совершенно несовместимы. Ему и на Украине уже давно мало кто верит, потому что он не выполнил ни одного своего общения для внутренней аудитории. Что уж говорить о каких-то решения, касающихся международной политики.

В общем, нынешнего формата взаимодействия между Киевом и Вашингтоном вполне достаточно, а какие-то указания можно получить и в письменной форме через тот же Facebook, как это принято делать у нынешней украинской власти. Администрации президента Порошенко хорошо бы выполнить то, что уже было давным-давно зафиксировано на бумаге. Если бы Киев, наконец, взял на себя обязательства по выполнению существующих договорённостей, то этого было бы достаточно для Донбасса, России, Европы и США.

Обещать — не значит жениться: это глава МИД Украины Павел Климкин распинался о подготовке встречи двух президентов, а в США об этом вообще никто не заявлял. Когда украинская сторона говорила о подготовке встречи Порошенко и Трампа, возможно, был расчет на то, что инициативу Киева поддержит, новая администрация Белого дома как это делала предыдущая, считает бывший депутат Верховной рады Владимир Олейник.

— Не секрет, что администрация Обамы закрепила за Украиной высокопоставленного куратора — вице-президента Джозефа Байдена, который, например, выступая в парламенте страны, говорил, что разговаривает с Порошенко чаще, чем с собственной женой. А сегодня связь между Киевом и Вашингтоном оборвалась — так сказать батарейки сели, рация молчит, да и «радистки Кэт» в лице помощника госсекретаря США Виктории Нуланд нет. А ведь Порошенко раньше с утра обязательно сообщал своим подчиненным, что разговаривал с Байденом, а затем транслировал его мнение и, вероятно, добавлял что-то от себя. И все ему верили, потому что сам вице-президент США факт разговоров всегда подтверждал, а подробности той или иной беседы проверить невозможно…

Кроме того, в былое время активно себя вел посол США на Украине Джеффри Пайетт, а новый нынешний дипломат Мари Йованович проводит осторожную политику и делает довольно нейтральные заявления в духе «стороны выражают свою приверженность минским договоренностям». Также напомню, что Трамп и его команда отлично помнят, что единственной страной, которая прямо и у всех на виду вмешалась в американскую избирательную кампанию, была Украина, представители которой транслировали в СМИ ложные и вводящие в заблуждение истории об экс-руководителе избирательной кампании Трампа Поле Манафорте.

А главное — Трамп до инаугурации и после не раз заявлял о том, что США пора заканчивать вмешиваться во внутренние дела других стран и устраивать «цветные революции». На днях в своем выступлении он ни слова не сказал ни об Украине, ни о России, заострив внимание на внутренних проблемах своей страны. А там их также хватает, да и внутри команды Трампа много противоречий. Так что, новому президенту США не до Украины, а это вызывает у Киева страх, так как нет поддержки. Если бы она была, то Порошенко наверняка бы дал команду к открытому военному наступлению на Юго-Восток страны, а сейчас он боится и понимает последствия таких действий.

«СП»: — На ваш взгляд, возможно, что в перспективе США вообще сократят прямое общение с Украиной, делая это через посредников — европейцев?

— Вполне допускаю. Заявления Трампа об украинском кризисе сводятся к тому, что это тема — проблема Европы. А ведь Америка не участвовала ни в Минских соглашениях, ни в соглашении от 21 февраля 2014 между Виктором Януковичем и оппозицией.

В феврале в нескольких американских городах прошла акция международного Шиллеровского института, приуроченная к годовщине Майдана на Украине. Ее участники раздавали листовки, в которых говорилось, что смена власти в стране была осуществлена при непосредственной поддержке президента США Барака Обамы и миллиардера Джорджа Сороса. На мой взгляд, акция вряд ли была случайной, скорее всего, посыл был следующий — это вы, предыдущая администрация, привели к власти тех, кто создает проблемы не только для Украины, но и Европы и США. А последним, повторю, сейчас нет дела до кризиса в стране — США сосредоточены не решении своих проблем, в Европе также сменился политический ландшафт.

Антон Мардасов

03.03.2017

Источник: svpressa.ru

См. по теме:

Кому нужно обострение конфликта на Донбассе?

Сценарии развития ситуации вокруг конфликта на Востоке Украины: взгляд из Киева