В разговорах о скором принятии решения об исключении движения талибов из списка запрещенных организаций всплывает и вопрос признания/непризнания. А что есть признание? Это — существование действующих дипломатических отношений.

Пару дней назад исполнилось 105 лет установлению дипломатических отношений между Советской Россией и Афганистаном, с тех пор они не прерывались и поддерживаются в настоящее время, посольства в Кабуле и, соответственно, в Москве работают в обычном режиме. По сути, это и есть состояние признания. Ряд лидеров движения талибов находится под санкциями Совета безопасности ООН, это вопрос скорее вторичный, поскольку действует приоритет конституции России над решениями международных организаций и судов. В политическом плане было бы интересно инициировать в СБ ООН отмену соответствующих резолюций, инициатива наверняка не прошла бы, но обсуждение и голосование показали бы — кто есть кто по отношению к Афганистану. В нынешнем довольно жестко поляризующемся мире это было бы полезно.

В мире существует значительное количество непризнанных государств, частично признанных государств и эта проблема в международном праве рассматривается в основном в теоретической плоскости. При этом, если со стороны США и их союзников не признаны Абхазия или Южная Осетия, то Россия и еще ряд государств аналогичным образом не признают Тайвань и Косово…

То есть, факт признания-непризнания обуславливается просто политическими интересами того или иного международного актора. Как говорили в советское время: если это «наши» — это национально-освободительное движение, если «их» — тогда террористы. Аналогичная «классификация» была и на Западе, который с ней и не расставался… Политика может быть и циничной, но должна обязательно быть прагматичной, иначе это будет плохая политика. 

Ну, и в общем потоке интересного вокруг Афганистана надо отметить, что как-то прямо вовремя Таджикистан обновил свой список запрещенных организаций, признанных террористическими и экстремистскими, в котором присутствует и движение «Талибан». Не думаю, что это прямо какой-то вызов российскому дискурсу об исключении талибов из российского списка. Просто, наверное, трудно быстро уйти от того идеологического концепта, который раскручивался в обществе много лет.

Источник: