Муфтий Дагестана Ахмед Абдулаев сообщил о подготовке фетвы – богословского суждения о запрете ношения никаба. Произошло это 1 июля на встрече главы республики Сергея Меликова с местной общественностью.

Ранее руководитель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин в рамках мероприятий, проходивших в конце июня в Петербурге, сделал ряд заявлений, направленных на усиление борьбы с исламским экстремизмом и терроризмом. На молодежном правовом форуме ему задали вопрос о правомочности запрета никабов, и главный следователь страны сказал, что этот стиль одежды мусульманок, почти полностью закрывающий лицо, следует запретить. Он связал вопрос о никабе с террористической угрозой: «В Дагестане последний теракт кто совершил? Исламисты, террористы. В ростовской тюрьме кто совершил? Террористы, исламисты. Они даже смогли пронести свое знамя исламского террора на нашу территорию, поэтому срочно Госдуме надо реагировать на эти явления». Ранее, на «большом» юридическом форуме в Северной столице, Быстрыкин призвал изменить миграционную политику и разрешать кадровые проблемы силами граждан страны.

В этих нескольких репликах, которые наделали много шума и вызвали разнообразную реакцию, отразился весь тот клубок проблем, которые так или иначе связаны с присутствием в России мусульманского фактора. Триггером для подобных обсуждений стали очень разные по своей сути происшествия, которые трудно, но все же возможно привести к общему знаменателю.

Прежде всего это теракты в подмосковном «Крокусе» и дагестанских городах Дербенте и Махачкале. Жестокие нападения происходили на фоне значительно более мелких происшествий. Но они опять же так или иначе связаны с представителями народов, исторически исповедующих ислам, как граждан России, так и трудовых мигрантов. Националистические информационные ресурсы ведут постоянный мониторинг подобных происшествий, связанных с межрелигиозными и межэтническими трениями и столкновениями, и этот фактор не может не влиять на политиков и чиновников.

Совсем недавно в СМИ и пабликах в соцсетях обсуждалась травля врача одной из клиник в Дагестане, на которую пожаловалась местная девушка, вроде бы при осмотре не пожелавшая снять пресловутый никаб. Блогера, который затеял эту кампанию, уже задержали. Выясняется его связь с международной террористической организацией.

Множество подобных происшествий отмечается в течение нескольких лет. В определенных кругах якобы практикуется провокационное поведение, когда женщину в никабе поодаль сопровождают несколько правоверных мужчин, и если кто-то делает мусульманке замечание, сопровождающие тут же вступают с обидчиком в конфликт, утверждают паблики националистической ориентации. Они же сообщают о каждом случае, когда люди, называющие себя благочестивыми мусульманами, делают замечания о «нескромной» одежде девушкам, которые не принадлежат к исповедующим ислам народам. Часто эти эксцессы приписываются приезжим из стран Центральной Азии.

Когда в мае прозвучали первые предложения запретить никаб (такое заявление сделал председатель президентского Совета по правам человека Валерий Фадеев), муфтий Москвы по версии Духовного управления мусульман РФ Ильдар Аляутдинов высказался в том смысле, что сначала надо доказать связь этого вида одежды с терроризмом. В открытом доступе нет сообщений о том, что женщины в никабе в последнее время пытались совершить теракт, но, возможно, у правоохранителей есть какая-то закрытая информация на этот счет. Звучат предположения, что инициатива запрета вуали, закрывающей лицо, так или иначе связана с проблемой маскировки и идентификации по биометрии.

Вопрос о никабе также связывают с проблемой трудовой миграции. Эта тема звучит и в контексте терактов последнего времени. Но и здесь не все однозначно.

Противники никабов, в том числе Фадеев и Бастрыкин, ссылаются на недавние нововведения в странах Центральной Азии. Самый свежий пример такого рода политики – законодательный запрет в Таджикистане «нетрадиционной одежды». Причем не соответствующими таджикским национальным традициям там признали не только никаб, но и хиджаб, который закрывает волосы и шею, но оставляет открытым овал лица, что дозволено в России даже для фотографий на документы. Подобная борьба с панисламским влиянием ведется в Киргизии и Узбекистане. И уж тем более такие крайности в дресс-коде чужды коренным мусульманским народам России. При этом мнения в исламском сообществе разнятся. В Чечне отрицают связь никаба с национальными традициями, а в Татарстане, скажем, руководство местной уммы негативно восприняло планы борьбы с желанием мусульманок блюсти законы скромности, какие бы крайние формы ни принимало это религиозно мотивированное целомудрие.

Однако и четкой обусловленности роста экстремизма наплывом мигрантов тоже не прослеживается. В «Крокусе» орудовали уроженцы Таджикистана, но в Дагестане на храмы и синагоги напали не просто местные уроженцы, но и представители семейств, занимающих высокое социальное положение. Молодой мужчина, задувший свечи в православном храме в московском районе Бутово, приехал из Таджикистана. Пока неясно, появился ли он в российской столице специально для провокационной акции или его проступок стал результатом какого-то личного разочарования в российской действительности. Но многочисленные видеоролики, в которых зафиксировано агрессивное поведение в отношении русских женщин и мужчин, не всегда посвящены хулиганам с другим гражданством. «Борьба за нравственность» идет и в южных республиках РФ. И погром в аэропорту Махачкалы совершили местные жители под предлогом изгнания мифических «беженцев из Израиля», то есть чужаков, с точки зрения разгоряченной толпы.

Из Чечни на реплики Бастрыкина ответили с неудовольствием в том смысле, что не надо ставить знак равенства между экстремизмом и мусульманской религией. Между тем стечение обстоятельств и факторов складывается таким образом, что в фокусе негативного внимания оказывается все-таки радикальное проявление именно исламских убеждений. Мигранты приезжают в основном из мусульманских стран, и их растущая набожность бросается в глаза жителям российских городов. Проблема никаба также связана с крайними проявлениями мусульманского благочестия. Пусть эта одежда и чужда народам России, но актуальность вопроса говорит о росте влияния универсалистского исламизма в ущерб традициям народов РФ. Между тем национальная идентичность гораздо больше отвечает общероссийским ценностям, чем религиозный фундаментализм.

То же самое касается жестоких актов терроризма. В случае с «Крокусом» российские власти видят заказчиков в Украине, но говорится, что исполнителями выступили радикальные исламисты. Захватившие заложников в ростовском СИЗО заключенные даже потратили усилия на то, чтобы пронести в место заключения символику международной террористической организации, о чем упомянул Бастрыкин. Пусть традиционные мусульмане и осуждают подобный радикализм, но сами террористы апеллируют к собственным, извращенно понятым предписаниям ислама. Ячейка преступников, напавшая на дома молитвы в дагестанских городах, как выясняется, объединялась принадлежностью к общине одной из мечетей. В дни после теракта проходили обыски в клубах смешанных единоборств, где, как считают эксперты, в том числе выступавший вместе с Бастрыкиным на юридическом форуме Кирилл Кабанов, происходит активная индоктринация бойцов в русле нетрадиционного ислама.

Получается, в повестку дня российской внутренней политики вернулся вопрос противодействия радикальному исламизму. Вероятно, разработка этой темы начнется с законодательного запрета никаба. Соответствующий проект, внесенный в Госдуму фракцией «Новые люди», с конца мая ждет рассмотрения депутатским корпусом.

Андрей Мельников, заместитель главного редактора НГ, ответственный редактор приложения "НГ-Религии"

Источник:

P.S. Тем временем, глава Дагестана Сергей Меликов сообщил, что не позднее середины августа планирует провести заседание совета при главе по межнациональным и межконфессиональным отношениям для обсуждения новой системы работы в этих направлениях.

«Буду ждать предложений по работе с детьми. Очень важно сегодня, чтобы каждый занимался своим делом — учитель обучал той или иной науке, тренер — передавал свои навыки и воспитывал. Эти люди не должны выступать в роли теологов и вкладывать в голову ребенка те или иные мысли. Защитить детей от подобного влияния — одна из важнейших задач», — заявил Меликов.

Он также призвал глав муниципалитетов обратить внимание на культовые учреждения, которые работают на их территориях. «Законны ли они, прозрачно ли осуществляют свою деятельность, как работают медресе при этих мечетях. Не пытаются ли разные тёмные личности проникнуть в головы наших детей, враждебно настраивая их против земляков. Наше духовенство тоже поддерживает такой подход», — отметил глава республики.