Исходя из действий и политики, после распада СССР у руководства Казахстана главной стратегической целью стало построение мононационального государства в рамках мир-системы Pax Americana и парадигмы «конца истории». Указанная модель мира позволяла строить поступательные, позитивистские, неспешные планы без оглядки на время, делая ставку на демографию. Реализуемый руководством Казахстана тридцатилетний путь был логичен и разумен, но мировые расклады изменились. Распад глобализма, возросшее количество степеней свободы, изменение трендов и т.д., полностью изменили расклады, заведя в тупик.

При построении этнического казахского государства, основное внимание было направлено на создание количественного фундамента, ведь время для диалектического перехода к качеству в долгосрочном горизонте не было ограничено:

▪️вытеснение нетюркского, русскоязычного населения (не только русские, но и немцы, украинцы и т.д.);

▪️переселение, репатриация представителей казахских племен (СУАР, Афганистан, Монголия и др.) архаичных и незнакомых с культурой Русского мира;

▪️культивация родоплеменных связей и ислама, как противопоставление всему русскому;
▪️отказ от русской культуры, языка и письменности;

▪️построение многовекторной политики, через усиление влияния Китая, США, Британии, ЕС, Фининтерна и Исламского мира для минимизации роли России.

Если бы мир не погружался в катастрофу, со сломом и разрушением ставших привычными связей, то в 20-е гг. можно было смело приступать к формированию единого народа, развитию культуры и т.д., но не сложилось. Большая опасность и риски – встретить кардинальные изменения и перемены в промежуточном положении, не имея готовых для обороны позиций и устоявшихся конструкций. Недостроенные объекты и проекты становятся не приносящими пользу активами, а проблемами и пассивами, требующими ставшие дефицитными ресурсы, без гарантии успеха.

Именно в таком положении оказался Казахстан, который планомерно и сознательно выходил из состава Русского мира, мечтая о становлении субъектным центром. В условиях фрагментации миропорядка, единственным, кто может дать спасение и будущее - Россия, но должное понимание этого отсутствует. Казахские элиты активно стремились стать частью Запада и Исламского мира, для которых они лишь разменная монета, таран против России и Китая, которых заранее списали в потери. Инерция реализации проектов, не даёт прекратить ставшее смертельным движение, не позволяя Казахстану развернуть геополитический вектор, выстраиваемый десятилетиями.

Казахи до сих пор не стали народом, оставаясь объединением трёх племенных союзов (старший, средний и малый жузы). Для представителей среднего жуза характерны более явные европеоидные черты, сближая с башкирами и татарами, исторически притягивая к русской Южной Сибири, старший жуз – аналогично, но к узбекам, младший – более явны монголоидные черты. При наличии единого самосознания, народа, это не имело бы значимости, но племенное деление и бабайство (предельный вид кумовства) явно доминирует над единым казахским.

Свою государственность казахи, как и другие республики, получили без борьбы, что отразилось в комплексах, проблемах базы для формирования народа и низкой скорости этнических процессов. Вместо того, чтобы начать явную и системную борьбу с бабайством, постепенно и массово эволюционируя в «полуказахов», «асфальтовых казахов», продолжая политику времён СССР по построению единого казахского народа.

Под видом национальных традиций стали усиливать далеко не лучшее. Россия помогла в создании единого языка и письменности, сняв основное препятствие в формировании народа из племенных союзов, но бабайство стало сильнейшим препятствием для единства. Природные богатства и советский культурно-образовательный задел позволял компенсировать некомпетентность и ошибки ресурсами.

Чтобы перестать в социальном плане быть похожими на русских, европейцев (в хорошем смысле этого слова), снизить естественное притяжение Русского мира, путь и субкультура «городских казахов», что была инструментом создания народа, были отвергнуты, как и русских, их выживали с высоких постов. Соседний Китай вызывал инстинктивный страх поглощения и ассимиляции. В итоге акцент был сделан на долгосрочную ориентацию и «союзы» с англосаксами, турками и Исламским миром, что стали ошибкой.

Первые получили контроль над ключевыми отраслями, а также переформатировали элиты в привычный туземный, колониально-компрадорский, ориентированный на Британию слой, чуждый интересам своей страны. В настоящее время большая часть экономики и элит под внешним контролем. Достичь нужного результата оказалось несложно, всего лишь потакать и направлять родоплеменным традициям.

В гуманитарной области было запущено активное уничтожение языка и культуры, уровень владения казахским языком большинства молодых казахов – разговорный уровень, литературный язык, использующий кириллицу, хорошо передающий фонетику, на котором писали и на который сделаны качественные переводы классики, доступен меньшинству. Переход на латинский алфавит окончательно разорвёт корни и приведёт к утрате культуры, превратив казахов в собрание тюркоязычных племён – идеальный материал для турецкой культурной и геополитической экспансии. Попытки использовать ислам в качестве «скрепы народа» оказалось хуже и опаснее всего, вместо традиционных форм пришел фундаментализм – салафизм с арабизацией.

Благодаря тридцатилетней политики Казахстана, продолжение которой в новых геополитических условиях не представляется возможным, вместо единого народа получается набор тюркских, исламских и архаичных племён, отдавших практически все свои природные богатства, ресурсы (англосаксы и китайцы), утративших индустрию и имеющих компрадорскую элиту, ориентированную на теряющих влияние глобалистов. Всё это делалось для снижения и компенсации влияния Русского мира и в страхе перед Китаем. Скажем прямо, результат отвратительный, да и у остальных республик региона не сильно лучше.

Инерция политического курса такова, что вместо выстраивания связей в Россией, Китаем и Ираном, власти и элиты Казахстана заигрывают с уйгурами и Стамбульским патриархатом, что вызывает совершенно понятные и негативные эмоции у Китая и России, соответственно, играя на руку врагам и выставляя себя в негативном свете. Cреди деловых кругов и интеллектуалов Казахстана есть люди, что чувствуют дыхание приближающейся катастрофы, что их будущее исключительно с Россией, но вся инерция политической и социальной систем сопротивляется этому…

И, да, на поверхности, место первого удара - территория Малого жуза, основных нефтяных месторождений на западе Казахстана - слабому и уязвимому звену всей Средней Азии, через апеллирование к "справедливому" разделу доходов, обиде на центр и исламизм...

Андрей Школьников

Источник: