К началу нового тысячелетия Афганистан, находившийся под властью талибов, окончательно превратился в один из центров дислокации и активной деятельности международных террористических организаций. В результате проводимой лидерами движения Талибан внутренней политики особое место и статус «братьев по оружию» получили формирования Аль-Каиды, Исламского движения Узбекистана (ИДУ), Исламской партии Восточного Туркестана (ИПВТ), отряды Непримиримой таджикской оппозиции (НТО) и некоторые другие террористические группы пакистанского, арабского и кавказского происхождения.

Исламское движение Узбекистана, прочно утвердившись в образовавшихся структурах террористической сети на территории страны, превратилось в ее неотъемлемую часть и стало играть заметную роль в военно-политическом устройстве Афганистана и агрессивных планах правительства талибов. Пройдя сложные этапы зарождения в полулегальных общественных объединениях в Узбекистане, приняв участие в гражданской войне в Таджикистане в составе вооруженных формирований Объединенной таджикской оппозиции (ОТО) и зарекомендовав себя в качестве верного союзника движения Талибан, ИДУ превратилось на тот период в мощную военную структуру, располагавшую трехтысячным мобилизационным потенциалом, способным вести широкомасштабные боевые действия в Афганистане и за его пределами.

На вооружении формирований ИДУ стоял арсенал современных видов стрелкового оружия, противовоздушных средств, несколько единиц бронетехники и новейшие средства связи. За плечами моджахедов, хорошо обученных тактике партизанской войны и ведению боевых действий в горных условиях, был опыт вторжений на территорию Кыргызской Республики в 1999-2000 гг., а также участие в операциях в зоне боевых действий талибов.

Военную инфраструктуру ИДУ в ряде провинций Афганистана, представляли собственные тренировочные лагеря в Мазари-Шарифе, Кундузе, Кабуле, отличительной чертой которых был высокий уровень подготовки боевиков. Моджахеды успешно осваивали методы диверсионной войны, партизанскую и горную тактику, под руководством арабских, кавказских и пакистанских инструкторов. Внутренняя система безопасности ИДУ обеспечивалась наличием собственного контрразведывательного органа «Истихборат», в задачу которого входило обеспечение режима секретности и выявление внедренной агентуры спецслужб, в первую очередь Узбекистана.

Лидеры ИДУ Тахир Юлдашев и Джума Намангани, разрабатывая планы внешней подрывной деятельности, всесторонне развивали и укрепляли систему формирования и подготовки диверсионных контингентов. Среди боевиков производилась тщательная селекционно-кадровая работа, направленная на подбор наиболее перспективных рекрутов для прохождения особой подготовки в лагерях Аль-Каиды, дислоцированных в Хосте. В последующем прошедшие спецкурсы боевики формировались в малые диверсионные группы и перебрасывались через Иран в Турцию и далее проникали в страны Центральной Азии с целью длительного оседания, создания подполья и последующей организации террористических актов. К 2001 году лидеры ИДУ сформировали эффективно функционирующую систему обеспечения жизнедеятельности, главным фундаментом которой был четко отлаженный канал финансирования, где помимо прямых поступлений от Аль-Каиды и других зарубежных международных террористических центров, значительную долю составляли вливания старой узбекской эмиграции из Саудовской Аравии.

Внутренняя политика талибов, оказывавших всестороннюю поддержку террористическим организациям, была своеобразным катализатором усиливающейся тенденции проникновения в Афганистан террористических образований различного толка и платформ. Наряду с Аль-Каидой, ИДУ, Исламской партией Восточного Туркестана в Афганистане стали появляться формирования, отпочковавшиеся в силу различных причин от террористических группировок, действовавших в Пакистане, Кашмире, а также ближневосточных, североафриканских организаций, кавказских и турецких джааматов моджахедов. Помимо всего прочего, довольно разнообразный «террористический колор», разбавлялся никому неподконтрольными вооруженными наркогруппировками, периодически вступавшими в конфликт за сферы влияния и наркотрафик.

Складывающаяся ситуация в Афганистане, постепенно создавала угрозу серьезных внутренних конфликтов и напряженности, в основе которых лежал весь этот непредсказуемый горючий замес разномастных групп и организаций, все более и более подвергавшихся сложно контролируемым интеграционным процессам террористической среды. Это отчетливо и ясно понимал лидер движения Талибан мулло Омар. Его оценка ситуации, подкреплялась уже имевшими место прецедентами личного участия, в разрешении ряда вооруженных конфликтов между террористическими субъектами. Для их нейтрализации неоднократно пришлось применять силу, а в ряде случаев, отдать приказ на уничтожение некоторых особо самостоятельных наркогрупп, оказавших вооруженное сопротивление талибам. Положение усугублялось еще и тем, что измотанные тяжелыми боями с войсками «Северного альянса» Ахмадшах Масуда талибы, выдыхались. Их формирования нуждались в серьезном пополнении, внесении новой струи в стратегию и тактику противостояния с непокорным севером. Самостоятельно же справиться с Масудом у талибов пока не хватало ни сил, ни военной мысли. Поэтому одним из ключевых пунктов, инициируемых мулло Омаром планов, являлась привязка сил ИДУ, Аль-Каиды, ИПВТ и других организаций к северному фронту талибов. Периодические участия «дружественных сил» в боестолкновениях больше талибов не устраивали.

В начале апреля 2001 года после неоднократных консультаций с лидерами крупнейших террористических организаций мулло Омар становится инициатором мер, направленных на изменение утвердившегося положения и снижение нарастающего конфликтного потенциала в Афганистане. Он выдвинул принципиально обновленную идею создания военно-террористической структуры в Афганистане, которая существенно модернизировала, а в отдельных пунктах полностью ломала всю существовавшую систему функционирования террористических организаций. Выстраивалась новая и своеобразная вертикаль взаимодействия между талибами и лидерами террористических организаций с учетом силовых факторов, взаимных сдержек и противовесов, а также пересекающихся каналов финансирования.

Новому детищу мулло Омара было дано название «ЛИВО». Основу данной  аббревиатуры составляло слово «Ливэ*ун». В переводе с арабского означавшее слово - военная (пехотная) бригада. На совещании (шуре) в Кабуле, состоявшемся в начале мая 2001 года, с участием лидера талибов - мулло Омара, Аль-Каиды - Усамы бен Ладена, Исламского движения Узбекистана - Тахира Юлдашева и Дж.Намангани, Исламской партии Восточного Туркестана - Хасана Максума и ключевых фигур других организаций, была официально озвучена цель создания «ЛИВО» - объединение всех местных вооруженных формирований и «иностранных легионеров», расквартированных в Афганистане, под единое командование и управление. Стержнем речи мулло Омара была мысль о том, что создание «ЛИВО» продиктовано необходимостью перехода на новый уровень противостояния и борьбы со странами Запада и их приспешниками на территории Афганистана и за его пределами. «Кафиры» вооружены сильнее нас, их больше чем нас - сказал мулло Омар, - поэтому мы должны объединить свои усилия, бросить на общее дело все свои военные и финансовые возможности, ничего не утаивая и не скрывая друг от друга».

Расчет мулло Омара и провозглашенный лозунг объединения оказался своевременным и нашел поддержку совета. Его активно поддержали и представители мелких террористических групп, которые видели в этом возможность решения проблем обеспечения собственной безопасности. Свои интересы преследовали и наркогруппировки, для которых мысль оказаться под крылом такой организации была очень заманчива.

Нельзя не заметить и другие детали данной инициативы талибов в политической плоскости. Следует отметить, что в действиях инициаторов предложенных реформ отчетливо проявилась линия показывающая, что мулло Омар приступил к практической реализации давно вынашиваемых планов по укреплению внутренней стабильности в Афганистане, изменению имиджа новой власти и повышения ее статуса, прежде всего перед арабскими странами, как действенной и вполне легитимной силы. Властная верхушка всегда лелеяла и не оставляла надежду на признание мировым сообществом режима талибов в обозримом будущем. К тому же, этот ход мулло Омара позволял создать условия для безопасной реализации конкретных мер, направленных на ограничение и контроль террористических организаций в Афганистане, не всегда признающих верховенство талибов и представляющих собой серьезную угрозу в случае конфронтации с ними.

Ожидание возможного вторжения в страну международных сил во главе с США было реальной перспективой ближайшего будущего Афганистана. Этот прогноз мулло Омар всегда использовал как убедительный аргумент в своих беседах среди высших руководителей террористических организаций. В случае массированной внешней атаки на Афганистан страну ожидала затяжная партизанская война, в которой не было места мелким вооруженным группам, без четкого управления и командования. Ничего действенного кроме сумятицы в предстоящем противостоянии они, по убеждению мулло Омара, не принесли бы. Немаловажным фактором в выстраивании вертикали под эгидой «ЛИВО», была возможность достижения учета и контроля численности бандформирований, их вооружения, каналов и источников финансирования, зарубежных связей, долгосрочных планов и устремлений, позволяющих создать реальную картину и получить максимально точные сведения о сложившейся ситуации в афганском террористическом анклаве. Следует отдать должное стратегии мулло Омара, которая до начала контртеррористической операции в Афганистане «Несокрушимая свобода», а затем, после реанимации террористической сети в последующий период, позволит ему через созданные рычаги влияния держать под контролем и координировать деятельность некоторой части сил сохранившихся террористических организаций в стране.

Легализовав на совете проект по созданию «ЛИВО», мулло Омар объявил, что все группировки должны в сжатые сроки полностью войти в состав организации со своим военным и финансовым потенциалом. В случае неподчинения талибы оставляли за собой право применения мер силового принуждения. И эта угроза не осталась декларацией. Немногим позже, несколько вооруженных группировок, специализировавшихся на наркобизнесе, были полностью ликвидированы. По личному приказу мулло Омара - в плен никого не брали.

Пост главнокомандующего вооруженными силами вновь созданной террористической структуры, по согласованию с лидерами арабских моджахедов, был предложен  Джумабаю Намангани. Вошедшие в состав «ЛИВО» группы перешли в подчинение единого командования, их финансовая составляющая, как основа независимости, была нивелирована единой системой финансового обеспечения и контроля, у истоков которых стояли Аль-Каида и движение Талибан.

В создании крупнейшего объединения террористических организаций, важную составляющую играла идеология. Замешанная на исламской основе джихада против «неверных», прежде всего США и их союзников, система пропаганды среди рядовых моджахедов работала безупречно, стержнем которой был постулат «шахида» - павшего за веру воина. В новом, одном из первых лагерей «ЛИВО», расквартированном в Кабуле, в местности «Додрул-Омон» с боевиками усиленно работали специалисты идеологического сектора, духовные авторитеты террористической организации, в числе которых был и Шералы домла – Акботоев Шералы, гражданин Кыргызстана, один из руководителей идеологического отдела ИДУ, входивший в близкое окружение Дж.Намангани. Численный состав лагеря достигал примерно 3 тысяч человек. Его костяк составили боевики ИДУ, как часть сил, сгруппированных и передислоцированных под Кабул из Мазари-Шарифа, по приказу Дж.Намангани. В будущем планировалась создать в других провинциях Афганистана еще несколько лагерей боевой подготовки моджахедов.

Отработка планов и задач подразделений «ЛИВО» осуществлялась в узком кругу с участием Усамы бен Ладена, мулло Омара, Хасана Максума, Дж.Намангани, Тахира Юлдашева и министра обороны талибов мулло Убайдулло. Как впоследствии стало известно, в качестве ближайших перспектив организации, рассматривался и был утвержден проект по вторжению на территорию Узбекистана. Сроки проведения операции - не позднее лета 2002 года. Инициатором и разработчиком операции был назначен Дж.Намангани. «Мне осталось совсем мало времени, нам надо торопиться», - говорил он на совещаниях с полевыми командирами, словно предчувствуя свою скорую смерть.

К категории особых вопросов, следует отнести темы, касающиеся приобретения и создания радиологического оружия, как еще одного метода организации террористической войны в мире. Вероятнее всего, речь шла о так называемой «грязной бомбе». Подтверждено, что данный вопрос имел место на совещаниях высшего командования «ЛИВО», которое ставило предварительные задачи по поиску путей и каналов выхода на объекты, через которые открывались бы перспективы решения данного вопроса. Да, конечно, можно сказать, что это были всего лишь зачаточные планы или сомнительные сведения, которым так и не суждено было сбыться. Однако не следует забывать, что прецедент, по данным серьезных источников, заслуживающих доверия, все же имел место, и лидеры «ЛИВО» вполне понимали, о чем идет речь и отдавали отчет своим действиям. Однако, на этот счет, существует мало достоверной и объемной информации, требующей глубокого и тщательного анализа.

Целесообразно заметить, что создание «ЛИВО» не могло лишить самостоятельности крупные террористические организации такие как Аль-Каида, ИДУ и ИПВТ. Попытка централизации вооруженного потенциала террористических организаций в Афганистане кардинально не меняло содержание и состояние ключевых идей, служивших фундаментом их зарождения и развития. Со своей же стороны, вышеуказанные террористические организации рассматривали возможности «ЛИВО» как один из инструментов, потенциал которого, существенно приближал их к достижению собственных задач и целей.

В позиционных боях с Северным альянсом прошло лето 2001 года. Наступил сентябрь. После трагедии 11 сентября США начали крупномасштабную операцию в Афганистане, под кодовым названием «Несокрушимая свобода». В первые же дни силам международной коалиции удалось нанести существенный урон  и практически полностью разрушить основную инфраструктуру террористических организаций и движения Талибан. Оставшиеся формирования ИДУ, ИПВТ и Аль-Каиды, организовали крупные очаги сопротивления по всей территории Афганистана. Тяжелые бои шли  в районе лагерей Аль-Каиды в провинциях Хост, Тахор, где боевики оказывали наиболее ожесточенное сопротивление и наносили существенный урон живой силе передовых подразделений армии США. Организация сопротивления на Толуканском направлении была возложена на Дж.Намангани. Под его командованием находилось около 15 тысяч боевиков, оказывавших яростное сопротивление регулярным войскам армии США и ее союзникам. В октябре 2001 года, при перегруппировке вооруженных формирований в провинции Кундуз прямым попаданием с воздуха была подорвана автомашина, на которой передвигался главнокомандующий сил сопротивления. Средства массовой информации, опираясь на заявление представителя Северного альянса генерала Абдулрашида Дустума, сообщили о смерти Дж.Намангани.

Многие аналитические центры, в связи с данными событиями, предрекали скорый конец Исламскому движению Узбекистана, движению Талибан и Аль-Каиде. Однако время доказало обратное. Районы северо-западных провинций Пакистана, так называемая «зона племен», а также Пешевар, Кветта, Лахор и иранский Захедан, стали для уцелевших сил террористических организаций, исходной точкой процесса реанимации и нового реформирования всей системы подрывной деятельности.

Разбросанные силы ИДУ достаточно быстро решили первостепенные задачи по установлению связей между разрозненными группами. В этих целях, по указанию Т.Юлдашева, в различные регионы Афганистана, Пакистана и Ирана направлялись эмиссары для восстановления связи и подчинения теперь уже единственному лидеру ИДУ и организации поэтапной переброски сил в Вазиристан.

Именно на этом этапе началась новая страница в истории трансформаций ИДУ. Возникшие внешние и внутренние факторы, положили начало центробежным тенденциям, результатом которых стал выход боевиков ИДУ из подчинения Т.Юлдашева и попадание их под прямой патронаж Аль-Каиды.

Центральноазиатские государства ждали очередные потрясения. Очень скоро о себе громко заявили новые террористические группы, так называемые «джихадисты». Они принесли с собой новый почерк от Аль-Каиды и иные формы совершения террористических актов, реанимировали подпольную и вербовочную деятельность, отработали новые маршруты проникновения в Центральную Азию малых террористических групп и научились вести подрывную деятельность с приграничных районов и территорий сопредельных стран.

Асет Аскаров

25.12.2008

Источник: ИСАП КРСУ