Террористический акт в деревне Эль-Кадих в районе Катиф (шиитский анклав в Восточной провинции КСА), в результате которого из-за подрыва смертника в местной мечети во время пятничной молитвы 20 человек погибли, а более 70 пострадали, станет знаковым в современной истории страны. Такого масштаба терактов в стране не было с 2003-2006 годов, когда «Аль-Каида» совершила свои известные нападения в Джидде и Эр-Рияде.
Однако разница между тем, что происходило десять лет назад и сейчас, существенна. Тогда это были действия организации Бен Ладена, направленные, прежде всего, против королевской семьи. Сама «Аль-Каида» была рассеяна по территории нескольких стран в виде законспирированных ячеек, организовывала громкие теракты, но они были призваны больше заявить о себе, чем создать новую реальность.
Сегодня ситуация принципиально другая. ИГИЛ, взявшая на себя ответственность за вчерашний теракт, держит под своим контролем значительную часть территории Ирака и Сирии. Фактически она имеет черты квазигосударства со своей армией, территорией, финансами, пропагандисткой машиной, экономикой, системой образования. Начав свои действия всего год назад, в июне 2014 года, эта террористическая организация сумела коренным образом изменить расклад сил в регионе и стала претендовать на статус военно-политического полюса, определяющего основные тренды Ближнего Востока.
Саудовская Аравия изначально не сумела правильно оценить риски деятельности этой организации, хотя внешне громко заявила о борьбе с ней. Более того, она даже объявила ей в августе 2014 года беспощадную войну и, следуя инициативам Вашингтона, сколотила коалицию региональных государств для противодействия ИГИЛ. Однако Эр-Рияд быстро утратил интерес к противостоянию с ней, ограничившись рутинным участием в бомбардировках ее позиций и созданием защитного вала на границе, фактически перепоручив борьбу с этой организацией Багдаду.
Саудовские стратеги исходили, видимо, из того, что, несмотря на громкие декларации, тогда еще живого ее лидера Абу Бакра аль-Багдади о создании халифата и его претензиях на контроль над Меккой и Мединой, у этой организации нет достаточных сил и средств для того, чтобы начать наступление в саудовском направлении. Даже теракт 4 ноября 2014 года в провинции аль-Ахса, когда террористы открыли беспорядочный огонь по шиитам, не убедил саудовское руководство более глубоко подключиться к борьбе с этим злом.
Кроме того, группировка ИГИЛ рассматривалась как суннитская и так или иначе сдерживающая усиление главного геополитического противника Саудовской Аравии – Ирана. Подразумевалось, что борьба ИГИЛ с шиитами в Ираке и Башаром Асадом в Сирии будет вести к их взаимному ослаблению и «аннигиляции». А с возвращением к власти в Саудовской Аравии после смерти 23 января 2015 года короля Абдаллы клана Судейри, в качестве главной угрозы безопасности страны стало рассматриваться движение хуситов в Йемене, которое при помощи ранее отстраненного от власти президента А. Салеха, захватило там власть (сентябрь 2014 года). Главное опасение Эр-Рияда заключалось в том, что укрепление контактов хуситов и А. Салеха с Тегераном запустило в Йемене – мягком подбрюшье КСА – процессы, схожие с теми, что были инициированы Ираном в начале 80-х годов прошлого века в Ливане, и приведет к превращению хуситского движения, выросшего из йеменского зейдизма (ветвь шиизма), в своего рода аналог Хизбаллы. В более широком контексте это все рассматривалось как попытка Ирана окружить Саудовскую Аравию враждебными ей режимами, к которым в Эр-Рияде относят нынешнюю сирийскую власть и до недавнего времени, т.е. до перехода власти от Аль-Малики к нынешнему премьеру Аль-Абади, относили Ирак.
Поэтому приход к власти хуситов, а также их поход на юг Йемена (за пределы зон своего традиционного влияния) был расценен как переход Тегераном условных «красных линий», в качестве которых рассматривается территория Аравийского полуострова. Ведь многие помнят, что именно так саудами воспринимались шиитские волнения на Бахрейне в 2011 году и тогда Саудовская Аравия тоже отреагировала решительно, начав операцию «Щит полуострова» и введя на Бахрейн небольшой по численности контингент своих войск.
Равным образом она поступила и в случае с Йеменом, начав 26 марта этого года широкомасштабную воздушную операцию против хуситов силами наспех сколоченной коалиции арабских государств, которая «откликнулась на просьбу законного президента Йемена А. Хади». Разница с Бахрейном заключается в трудности организации наземной операции, поскольку у КСА нет достаточно подготовленных войск для ведения боевых действий в горных условиях (ее поражения от хуситов в декабре 2009 года это убедительно доказали). Многие другие страны, такие как Египет и Пакистан отказались посылать свои контингенты в Йемен, хотя и политически поддержали действия КСА, (Каир даже выделил свои самолеты). Саудам пришлось ограничиться масштабными бомбардировками территории Йемена, которые, однако, как и ожидалось, не позволили существенно подорвать военный потенциал хуситов и вернуть под контроль законного правительства хоть какие-то территории.
В дополнение к военным неудачам саудов, у Эр-Рияда не получилось запустить политический процесс урегулирования на основе национального диалога – хуситы на фоне бомбежек Саны и практически полного разрушения их родного очага Саады отказались ехать на организованную при содействии ССАГПЗ межйеменскую конференцию в саудовской столице, которая прошла 17-19 мая без их участия. Ее решения оказались откровенно направленными против них, и хуситы их осудили.
Теперь же, после теракта в Эль-Катифе, ситуация поворачивается совсем другим углом. Теперь любому здравомыслящему наблюдателю очевидно, что хуситы главной угрозой безопасности Королевства, по крайней мере, на данный момент не являются. Более того, они готовы на переговоры, согласны ехать в Женеву на организуемые спецпосланником генсекретаря ООН Исмаилом Ульд Шейх Ахмедом консультации 28 мая для возобновления всеобъемлющего национального диалога. Да и нападать на территорию КСА они скорее всего перестанут (одну военную базу они на юге Саудовской Аравии хуситы все же на днях захватили), если Эр-Рияд прекратит бомбардировки йеменской территории, которые уже привели к возникновению тяжелейшего гуманитарного кризиса в этой стране.
Другое дело – ИГИЛ. Признав произошедший крупнейший за последние десять лет теракт делом рук своей «Недждийской провинции»(!), новоявленный халифат фактически объявил войну Саудовской Аравии. Если этот факт соединить с изменением в последнее время главного направления военных действий ИГИЛ, то, как можно констатировать, он поменялся. Если раньше основные удары наносились по курдским районам на границе с Турцией (Кобане) и в направлении Багдада, то с недавних пор халифат развил наступление на юг, захватив город Рамади – столицу суннитской провинции Анбар, откуда уже рукой подать до саудовской границы. Параллельно он быстро продвигается в сторону Дамаска, захватив древний город Пальмира, находящийся в 200-х километрах от сирийской столицы.
КСА нужно срочно менять стратегию и тактику, отказываться от военной операции против Йемена на деле, а не на словах, поддержав переговорный процесс под эгидой ООН в Женеве, и сосредоточить все силы на борьбе с ИГИЛ. В этом у нее найдется много союзников, в том числе и Россия.
Максим Егоров, политический обозреватель по Ближнему Востоку
24.05.2015
Источник: ru.journal-neo.org
