В конце ноября с.г. руководитель аналитического агентства "Внешняя политика" Андрей Сушенцов дал интервью интернет-изданию Central Asia Analytical Report (CAAR). В ходе беседы обсуждались вопросы взаимодействия России со странами Центральной Азии, особенности внешнеполитической стратегии США и КНР по отношению к среднеазиатским государствам, проблемы сотрудничества и конфронтации Москвы и Вашингтона в регионе.
— Что вы можете сказать о современной динамике отношений России со странами постсоветского пространства и Центральной Азии, в частности?
— Россия имеет длительную историю отношений со всеми странами региона. Некоторым она помогла создать государственность и перешагнуть несколько ступеней модернизации в экономике, производстве, культуре и образовании. 25 лет назад постсоветское пространство представляло для России общность государств единой судьбы, в которых происходил болезненный процесс трансформации. Сейчас этот процесс переживает новый этап.
Динамика отношений в каждом отдельном случае зависит от того, придерживается ли конкретное государство политики поиска тесных связей с Москвой или, наоборот, пытается эти связи ограничить. Как правило, страны, которые сотрудничают с Россией – экономически и политически стабильнее, поскольку они используют масштабное наследство в экономике и социальных связях. Те же, кто экспериментирует и стремится порвать с Россией, страдают от нестабильности. Разорвав многолетние связи с Россией, они не могут найти сопоставимую ей внешнюю силу на замену и не могут обеспечить самостоятельно то, что прежде получали в рамках единого государства — гарантии безопасности, общий рынок, место в разделении труда, социальные гарантии и проч. В результате эти страны – я говорю, прежде всего, о Грузии и Украине – оказываются в зоне неопределенности. Нередко это провоцирует их на резкие действия с целью заставить новых союзников на Западе делать для них то, что прежде делала Россия. Несмотря на очевидное падение уровня жизни населения, подобная политика может длиться долго – одно или два поколения.
Отдельным примером может служить Туркменистан, который в поиске оптимальной внешнеполитической стратегии выбрал нейтралитет и устранение от глубокого сотрудничества с кем бы то ни было.
Наконец, есть группа стран, считающих, что исторические связи — это не бремя, а большой актив, который надо правильно использовать, диверсифицировать в своих интересах и развить. По такому пути идут Белоруссия, Армения, Казахстан, в меньшей степени Кыргызстан, в силу слабости экономики и значительного падения уровня жизни. Для них Россия остается одним из центров гравитации в регионе.
В последние годы в Москве сложилось понимание о том, что «покупка» политической лояльности – это недолговечные инвестиции, так как такой «союзник» может продаться другому игроку. Поэтому Кремль будет делать ставку на строительство глубоких и интегрированных отношений с самостоятельными партнерами — такими как Армения, Белоруссия и Казахстан. С ними уже создаются глубоко интегрированные системы сотрудничества в области безопасности: совместная система ПВО, координация внешнеполитического и военно-политического планирования и др.
— Соединенные Штаты в ноябре 2015 г. анонсировали новую диалоговую платформу со странами Центральной Азии C5+1, где американская сторона без посредничества Москвы напрямую начала выстраивать свою повестку дня в регионе. Как вы смотрите на перспективу долгосрочной стратегии США в этом регионе и на постсоветском пространстве?
— После распада Советского Союза страны региона столкнулись с большой неопределенностью. Учитывая их маленький ВВП и скудный бюджет, американские программы и гранты сыграли определенную роль в стабилизации их социально-экономической жизни. В то же время, их значение не стоит переоценивать. Хотя для Грузии американская помощь составляла до половины ВВП, на сегодняшний день он сопоставим с ВВП Армении, которая такую помощь не получала. Во многом эта ситуация схожа с той, которая сложилась в Афганистане. За последние 15 лет США вложили туда сумму, сопоставимую с помощью отдельным европейским странам в ходе плана Маршалла, но получили взамен нулевую отдачу.
Что касается Центральной Азии, то у Вашингтона отсутствуют жизненно важные интересы в этом регионе. Сложно представить, зачем США должны здесь закрепляться. Безусловно, правительствам центральноазиатских государств было бы неразумно отказываться от контактов и экономической помощи со стороны американцев. Однако важно понимать, что у США отсутствует опыт постоянной вовлеченности в региональные дела. Их конкретные переговорные платформы, как правило, тесно увязаны с определенной командой в администрации президента США и, поэтому часто меняются и нередко легковесны. Если Вашингтон оставит на произвол судьбы своих клиентов на постсоветском пространстве – как он сделал с Египтом – ситуация в регионе усложнится.
— Долгое время США воспринимали регион Центральной Азии исключительно сферой российского интереса, и стороны находили возможность сотрудничать в регионе по общим проблемным вопросам. Какие факторы свели на нет такую модель сотрудничества между Россией и США?
— В какой-то момент американцы ощутили, что они могут справиться со всем в одиночку без помощи других стран. Они проводили свою политику в закрытом режиме, что неминуемо привело к ситуации глубокого недоверия и разлада, при которой стороны додумывали цели друг друга. Если бы американцы обсуждали свои действия по борьбе с терроризмом, то это пошло бы на пользу всем: и российско-американским отношениям, и странам Центральной Азии, которые также страдают от конкуренции между двумя глобальными игроками. Именно поэтому, на мой взгляд, региональным странам следует воздерживаться принимать помощь от одного источника.
— Некоторое время назад был уникальный случай, когда в одной стране одновременно находились две иностранные военные базы – российская и американская в Кыргызстане. В то же время в экономическом плане эта страна сползала в сторону Китая. Такая ситуация — усиление экономического влияния КНР — нынче наблюдается во всех странах региона. На ваш взгляд, стоит ли говорить о возможной конфронтации, когда Китай может вытеснить Россию и США из этого региона?
— Кыргызстан, как и любая другая страна в подобном положении, стремится не впадать в зависимость, а быть балансиром, насколько это возможно. Дефицит ресурсов заставляет Бишкек довольно свободно обращаться со своим суверенитетом. Такие страны остаются слабым звеном региональной системы и потенциальным источником трений. Разные элитные группы внутри них думают над тем, как можно лучше нажиться за счет внешних участников путем сталкивания их друг с другом. Однако Кыргызстан пережил катастрофическое падение уровня жизни и для того, чтобы восстановиться хотя бы до советских масштабов, требуются масштабные инвестиции. Даже Китай не готов предоставить такую помощь. Поэтому говорить о том, что здесь, да и во всем регионе идет лобовое столкновение России и Китая не стоит. Во взаимоотношениях с партнерами в регионе Россию пугает неопределенность, непрозрачность и враждебность. Я думаю, что на данном этапе в российско-китайских отношениях ничего подобного нет.
— На ваш взгляд, насколько ожидаемо противодействие со стороны Вашингтона к расширению или углублению интеграционных проектов на постсоветском пространстве?
— Инстинктивное отношение к подобным проектам у США негативное. По мнению американцев, русские делают что-то, в чем нет экономической логики, а значит, они попросту покупают себе союзников. Не уверен, что такая позиция основывается на глубоком понимании ситуации. Американцы не всегда осознают, что в рамках интеграционных проектов и блоков на постсоветском пространстве каждый участник действует, в первую очередь, исходя из своих интересов. Зачастую логика здесь преимущественно экономическая, чем политическая, и даже по военным вопросам участники придерживаются разных точек зрения.
С другой стороны, в США есть аналитики, которые считают, что более тесные связи России с центральноазиатскими странами пойдут на пользу региональной системе, потому что они снижают неопределенность и создают условия для экономического роста. Так, Кыргызстан неоднократно попадал в череду кризисов, которые не мог решить самостоятельно.
В любом случае, на мой взгляд, во всех региональных вопросах следует учитывать позицию местных режимов. Если они ищут на кого опереться и как столкнуть внешние силы в своих играх, это зачастую приводит к кризисным явлениям.
— На безопасность Центральной Азии влияет ситуация в Афганистане. Узбекское руководство, понимая риски конфронтации внешних сил в регионе, предлагало вполне оптимальный вариант решения афганской проблемы инициатива 6+3 (шесть соседей Афганистана, плюс Россия, США и НАТО), где были одинаково представлены все основные силы, но ни США, ни Россия не проявили особый интерес к данной платформе. В условиях углубления российско-американской конфронтации, где разрываются взаимодействия двух стран по Афганистану, можно ли ожидать, что они будут сотрудничать в рамках этой платформы, которая в состоянии не допустить дестабилизации региона?
— На это вопрос нет ясного ответа. Если такая инициатива направлена на региональную стабильность, то это здравая мысль, которая может заработать. Если бы Узбекистан оказался в состоянии создать широкую коалицию среди региональных сил, заинтересованных в этой платформе, то нельзя исключать того, что Россия и США примут в ней активное участие. Однако современная ситуация такова, что сами региональные силы не сильно проявляют заинтересованность в подобных форматах, и у крупных держав сохраняется скептицизм в их отношении.
— Такие страны, как Узбекистан и Казахстан, постепенно переводят свои вооруженные силы на натовский стандарт, а некоторые кадровые офицеры получают образование в американских военных академиях. На уровне экспертов, конечно, слышны алармистские голоса, которые высказывают очень мрачные тревоги. А как будет реагировать российское руководство к таким изменениям в двух ключевых странах региона?
— Это зависит от политической воли и мудрости самих региональных государств. Если долго педалировать второстепенные вопросы, можно создать кризис и конфронтацию на ровном месте. Региональные державы должны понимать, что существует угроза терроризма, а для снижения этой угрозы нужно работать над экономическим процветанием. Стабильная региональная система безопасности выработается только тогда, когда будут определены конструктивные цели, которые должны исключать резкие шаги, ведущие к конфронтации. Главное, чтобы не вырабатывались инициативы, направленные к силовому изменению статус-кво. Убежден, что при мудром подходе вполне можно избежать катастрофического сценария.
Политическая элита стран Центральной Азии понимает, что регион хрупкий, режимы сильно привязаны к внешней торговле, в то время как рынки волатильны и лидеры невечны. Следовательно, политическая нестабильность угрожает одинаково всем. Надо твердо стоять на своих ногах, понимать, в чем твой интерес, не влезать в прения, которые не касаются региона. В принципе, Россия и США одинаково заинтересованы в недопущении дестабилизации Центральной Азии и в сохранении там светских режимов.
Впервые опубликовано на CAAN
05.12.2016
Источник: foreignpolicy.ru
Tweet