Исламское государство по-прежнему «брендируется» как террористическая организация, которую финансируют различные теневые силы со всего мира. Однако такая классификация в высокой степени является заблуждением. У ИГ уже сложилась экономика, которая может прокормить и вооружить боевиков даже без помощи иностранных спонсоров.

На обширных сирийских и иракских территориях продолжает крепнуть и шириться страна, обладающая всеми признаками государственного образования, которое грозит существованию всех остальных своих соседей. Это Исламское государство (ИГ, бывшее Исламское государство Ирака и Леванта), которое уже объявило на подконтрольной ему территории халифат. Будучи наследником «Аль-Каиды», в мировых СМИ и выступлениях политиков оно по-прежнему «брендируется» как террористическая организация, которую финансируют различные теневые силы со всего мира. Однако такая классификация в высокой степени является заблуждением. Во-первых, «халифат» уже больше, чем террористическая сеть. Во-вторых, у ИГ уже сложилась экономика, которая может прокормить и вооружить боевиков даже без помощи иностранных спонсоров.

ИГ имеет собственные производственные мощности, министерства, суды, вооруженные силы, систему налогообложения и сбора коммунальных платежей. По мнению ряда аналитиков, Исламское государство практически перешло на самообеспечение и уже в значительно меньшей степени зависит от помощи иностранных спонсоров. Оно вполне нормально существует в условиях военной экономики, основанной в том числе на традиционных для мусульман, и даже доисламских, отношениях между бедуинскими племенами и их соседями.

Грабь среди чужих

Весомая часть бюджета ИГ формируется за счет следующих статей: грабежи во время налетов или захватов новых территорий, похищения людей и вымогательство, контрабанда, а также сбор с проходящих по его территории «караванов».

Террористическая экономика сложилась стремительно — за последний год, когда ИГ превратилось в настоящую армию и достигло больших успехов в Сирии и Ираке. Захватив там ряд городов, боевики Исламского государства буквально опорожнили хранилища местных госбанков и частных компаний, сколотив «стартовый капитал»: захватили миллионы наличных денег в разных валютах, золото и другие ценности. Также они получили контроль над зернохранилищами, нефтяными полями и нефтеперегонными станциями. Последние – в основном кустарные и мобильные – уже не первый месяц являются целями для авиаударов США и их арабских союзников. Но большинство из нефтяных объектов ИГ по-прежнему продолжает работать (ведь кустарные станции легко восстановить), принося в бюджет ИГИЛ, по разным данным, до 400 тыс. долларов в день.

Этот бензин пользуется хорошим спросом, так как реализуется по демпинговым ценам от 25 до 45 долларов за баррель. Часть уходит на внутренние нужды. Но основными клиентами контрабандистов являются нечистые на руку бизнесмены в Турции, получающие товар через курдских посредников. В то же время не гнушаются ее покупать и коррумпированные представители режима сирийского президента Башара Асада, готовые приобретать дешевое топливо в обмен на оружие и боеприпасы.

Другим богатым источником доходов ИГИЛ являются дорожные сборы. Грузовики, въезжающие по основным магистралям на его территории, платят пошлину на КПП. Стоимость проезда составляет до 800 долларов за фуру, в зависимости от товара, который она везет. Этот традиционный промысел бедуинов был популярен еще до ислама. Тогда это было традиционной формой вымогательства у караванщиков. Позже, уже в исламскую эпоху, данному заработку был предан более благородный вид. Например, у имамов был специальный человек, который стоял на основной дороге и собирал так называемый закят - налог в пользу бедных, а также на развитие проектов, способствующих распространению ислама.

Жители нового «халифата» должны платить еще одну традиционную подать - хумс, то есть отдавать долю того, что обнаружено в их земле. В ИГ данный налог распространяется главным образом на археологические ценности, которыми территория Сирии и Ирака чрезвычайно богата. Они потом отправляются на черные рынки и тоже приносят немалый доход. Сами вооруженные формирования не занимаются разграблением археологических раскопок и древних памятников. Они стимулируют к этому местное население, чтобы уже потом собирать с него хумс.

Несмотря на то, что само слово означает «одна пятая», процент налога зависит от района, ценности самих находок и любви к наживе террористов, контролирующих территорию. Так, в районе Аллепо сбор составляет традиционные 20%, а в Ракка - уже от 50% и выше, особенно на артефакты исламского периода или изделия из золота и других драгоценных металлов.

Джазия - еще один обязательный платеж для тех, кто не исповедует ислам на землях ИГ. Правда, доход от нее скорее символический, поскольку большая часть «неверных», проживавших в подконтрольных «халифату» районах, либо успела бежать, либо была вырезана радикальными исламистами.

Впрочем, оставшемуся населению ИГ, по некоторым данным, террористы пытаются создать видимость канонической исламской социальной справедливости. Помимо доходов от закята, который действительно по канонам Ислама хотя бы частично идет на поддержание неимущих (например, семей, потерявших в боях кормильцев), в ряде регионов население пользуется льготами на коммунальные платежи. В социальных сетях встречаются сообщения о том, что стоимость электричества и воды стала значительно меньше, чем при власти Асада.

Иными словами – грабь чужих, а своих не обижай. Впрочем, кто чужой, а кто свой, в Исламском государстве по-прежнему решается в оперативном порядке. Не секрет, что ИГ добилось своего могущества, в том числе, благодаря усобицам между многочисленными исламистскими группировками, действовавшими в регионе. В ходе противостояний оно либо полностью уничтожало их, захватывая оружие, боеприпасы и прочие средства, либо те сами переходили на сторону сильного вместе со всей своей амуницией и деньгами. Даже часть бойцов главного конкурента ИГ – группировка «Ан-Нусра» - массово перешли на его сторону.

Спонсоры военной экономики

Мировое сообщество, равно как противники ИГ в Сирии, Ираке и других арабских странах, пока предпочитает говорить о «внешних силах», создавших и поддерживающих террористов. На Западе склонны искать спонсоров среди радикалов в странах Персидского залива, прежде всего в Кувейте и Катаре, а также среди выходцев из этих стран, проживающих в Европе. Именно поэтому Вашингтон создал специальную экспертную группу под контролем Министерства финансов США, в задачи которой входит выслеживание и закрытие каналов иностранного финансирования ИГ. Кроме того, в октябре Совет Безопасности ООН принял резолюцию, юридически не обязывающую, но призывающую все государства блокировать финансовые переводы в пользу ИГ.

Действительно, в 2012-2013 годах на телеканалах, веб-сайтах и в социальных сетях Кувейта и Катара активно крутились рекламы с призывом помогать боевикам деньгами, оружием и добровольцами. Примерно так же, как в Великобритании благотворительные организации взывали о помощи беженцам. Но практика теневых приводов и перевоза миллионов долларов из пожертвований богатых жителей Персидского залива мешками и чемоданами в текущем году, по версии ряда экспертов, уже не столь популярна. ИГ уже не взывает к пожертвованиям - оно делает бизнес.

Куда более разнообразную картину потенциальных спонсоров ИГ можно видеть в арабских блогах и форумах. По числу упоминаний лидируют аравийские монархии – тот же Катар, Саудовская Аравия, реже Кувейт. Они, по мнению участников обсуждений, не только закрывают глаза на работу частных фондов помощи боевикам ИГИЛ, но даже поощряют их. Цель – максимально ослабить двух главных союзников Ирана – Дамаск и теперь уже бывшую шиитскую администрацию премьер-министра Ирака Нури Аль-Малики.

Однако это цель, скорее, Эр-Рияда. Кувейт, в свою очередь, боится возникновения нового сильного Ирака. Ситуация в Сирии его мало волнует. Катар же обременен геополитическими амбициями и заинтересован в существовании исламистских группировок, которые страна может использовать как инструмент для укрепления своих позиций в регионе. ИГ как цельное образование не нужно ни первому, ни второму, ни третьему, поэтому поддержку они будут оказывать скорее отдельным конкурирующим группам для стимуляции усобиц.

США – второй по числу упоминаний в блогах спонсор ИГ. Согласно этой версии, Вашингтону выгодно сохранить очаг напряжения на границе Сирии и Ирака, чтобы оставить за собой возможность «легальных» военных операций сразу в двух странах у границ Ирана. При этом любопытно, что третий в рейтинге благодатей Исламского государства тот же Иран. Якобы именно Тегеран создал это радикальное движение, чтобы убедить Багдад в необходимости иранской военной помощи, ввести свои войска на иракскую территорию и резко усилить влияние в стране с преобладающим шиитским населением.

Присутствуют в блогах и более экзотические точки зрения. Согласно одной из них, спонсорами ИГ являются бежавшие соратники Саддама Хусейна, некоторое время оказывавшие значительное сопротивление американским войскам посредством таких группировок, как «Исламская армия в Ираке», Исламский фронт сопротивления в Ираке и других. Все они впоследствии вошли в состав ИГИЛ. Значительное число их полевых командиров - иракцы из числа офицеров армии Саддама Хусейна. Яркий пример - полковник Хадж Бакр по кличке Абу Балял аль-Мушахадани, ставший правой рукой лидера ИГ Абу Бакра аль-Багдади.

Не обходится в арабских форумах и без упоминания Израиля. Особое внимание обсуждающие обратили на сообщения в некоторых СМИ о том, что с недавних пор бойцы Исламского государства начали занимать позиции на Голанских высотах в непосредственной близости от израильских границ, но никаких конфликтов при этом не возникало. Это якобы указывает на «взаимопонимание» Израиля и ИГ. Наряду с этим сирийская пресса регулярно трубит, что израильские офицеры сотрудничают с военачальниками «халифата».

Как бы то ни было, реальные факты говорят о том, что Исламское государство все же не «Аль-Каида». Детище Осамы бен Ладена пропагандировало глобальный джихад, на который ему был нужен глобальный сбор денег. У ИГ пока нет таких амбиций, а зарабатываемых им денег пока хватает для покрытия расходов на местные военные операции и контроль захваченных территорий. Постепенно оно становится неотъемлемой частью регионального политического ландшафта и пользуется хорошими связями со всеми своими соседями, даже с теми, против которых воюет. Это и есть классический пример военной экономики, когда от войны выигрывают все ее участники.

Хаос у Высокой порты

В сложившейся ситуации немного особняком стоит Турция. Ее как одного из главных противников режима Башара Асада тоже обвиняют в активной поддержке ИГ. Анкара по-прежнему ведет противоречивую политику усиления-ослабления контроля на своих границах с Сирией и Ираком. Через них продолжают течь потоки разнообразной контрабанды. При этом военные сохраняют значительное присутствие в приграничных районах и время от времени устраивают карательные акции — когда боевики выходят из-под контроля.

Многие аналитики предлагают рассматривать нынешнюю игру Анкары в более широком историческом контексте – контексте имперских амбиций. Уже не первый год в СМИ появляются многочисленные публикации о стремлении нынешних властей Турции восстановить крепкие позиции Османской империи в регионе. Но вполне возможно, что это уже произошло. То, что только в 20-ом веке американские политтехнологи Нильс Элдридж и Стивен Гулд назвали теорией «контролируемой нестабильности», еще в 19-ом веке реализовали на практике османы.

Они вполне успешно взаимодействовали с племенами и кланами Аравийского полуострова: сталкивали их между собой, карали непокорных и поддерживали лояльных. Они же владели Меккой с 1517 года и утратили ее только после Первой мировой войны. Теперь же самый большой в мире полумесяц (а именно Османская империя сделала его символом Ислама) красуется над Каабой на вершине самой высокой Королевской часовой башни гигантского комплекса Абрадж аль-Бейт.

Набранный некогда опыт турки, возможно, реализуют и сейчас. Ведь ИГ существует сегодня примерно по тем же законам, что Аравийский полуостров и прилегающие к нему территории несколько веков назад. Будет ли Исламское государство расширяться, и как это будет происходить – вопрос. Но нелишним будет вспомнить, что у Высокой порты были виды и на Крым, и на Кавказ.

Иван Грошков

12.11.2014

Источник: mir-politika.ru