Весь мир буквально взорвался. Последние несколько месяцев с первых полос СМИ и теленовостных программ прайм-тайма, а также из уст руководителей и политиков ведущих государств мира не сходит название радикалистской организации «Исламское государство» («Исламское государство Ирака и Леванта»). Почему еще полгода назад ничем не выделяясь среди достаточного пестрого многообразия группировок, окопавшихся на Ближнем Востоке, ИГ вдруг стало чуть ли не мировым лидером, своего рода брендом религиозно-экстремистского и террористического интернационала? О феномене ИГИЛ в эксклюзивном интервью главному редактору интернет-порталу Antiterrortoday.com Олегу Столповскому рассказала арабист, эксперт по вопросам Ближнего Востока Арминэ Акопян.

А. А.: Действительно, в начале года в Турции даже была запущена серия маек под брендом «ИГИЛ».

История медийной популярности ИГИЛ напоминает аналогичную ситуацию, имевшую место в 2013 году. Тогда известностью пользовалась другая террористическая группировка «Джабхат Ан-Нусра» и ее лидер – Абу Мухаммад Аль-Джолани. Выражающие позиции про- и антисирийского лагеря арабские масс-медиа терялись в догадках относительно личности Аль-Джолани. Оставались неизвестными также источники финансирования группировки и ее истинные цели. Тайной было окутано все, что имело отношение к группировке. Региональные арабские и панарабские масс-медиа публиковали различные фотоснимки, на которых якобы был изображен Аль-Джолани, при этом можно было насчитать как минимум четыре версии фотоснимков. Множество вопросов вызывала также этническая принадлежность Аль-Джолани. Арабские масс-медиа утверждали, что его плохой арабский выдает в нем не только иностранца, но также человека, не получившего исламского образования. Тогда все в мире говорили только о «Джабхат Ан-Нусре» и Аль-Джолани, ожидался всплеск активности группировки.

В 2014-ом о «Джабхат Ан-Нусре» говорится очень мало, так как в центре внимания мировой прессы оказалась организация «Исламское государство». Все, что ранее говорилось о «Джабхат Ан-Нусре», с небольшими дополнениями можно отнести к ИГИЛ. Созданная в начале иракской войны террористическая группировка, получившая название ИГИЛ в 2013 году, сегодня возглавляет медийный рейтинг террористических организаций. Несмотря на широкую известность, ИГИЛ и личность ее лидера Аль-Багдади до сегодняшнего дня вызывают большие дискуссии в арабской прессе. Информация, касающаяся лидера ИГИЛ может быть систематизирована на диапазоне, крайние значения которого представляются двумя версиями: Аль-Багдади – реальная личность; Аль-Багдади – медийный образ и функция, выполняемая некоторой личностью. В качестве источников информации выступают догадки, слухи или неназванные источники. Более того, отсутствует попытка привлечь более компетентные источники. Как следствие, можно констатировать зыбкость образа Аль-Багдади, что позволит в дальнейшем перейти к его мифологизации. Аргументом в пользу такого вывода может служить проявившийся «махдистский» компонент образа Аль-Багдади. Всплеск активности вокруг ИГИЛ и Аль-Багдади некоторыми комментаторами и источниками стал связываться с идеей «последних дней» и прихода Махди. Данной интерпретации фигуры Аль-Багдади посвящен, в частности, первый номер журнала «Dabiq», издаваемого ИГИЛ с июля 2014 года, основной темой которого является грядущая война, ассоциируемая с Армагеддоном.

К чему привела популярность ИГИЛ сегодня, известно - для борьбы против ИГИЛ создается международная коалиция во главе с США. И сегодня уже нанесены первые удары по позициям ИГИЛ на территории Сирии.

Если многокомпонентный образ Аль-Багдади позволяет решать широкий круг задач, в том числе и в когнитивной и духовной войне, деятельность группировки ИГИЛ оказывается связана с геополитическими задачами, это сегодня более чем очевидно.

Хотелось бы добавить пару слов о медийном образе ИГИЛ и его роли в информационной войне, которую ведут противники и сторонники Сирии. Ни одна из террористических группировок прежде не вызывала в арабоязычном интернете так много иронии в свой адрес как ИГИЛ и ее лидер Аль-Багдади. Комичный образ последнего активно используется в различных режиссерских задумках и клипах. Самый последний музыкальный ролик на эту тему был снят иракским режиссером Али Касемом на студии телеканала «Аль-Иракийя». На канале YouTube ролик появился 8 сентября и уже завоевал большую популярность в арабоязычном интернете. Образы и символы в клипе сильно упрощены и поэтому легко узнаваемы. (https://www.youtube.com/watch?v=FovPCrstJEg).

Следует указать также на то, что угроза ИГИЛ сегодня активно используется для ведения антироссийской пропаганды со стороны известного обозревателя катарского канала «Аль-Джазира» Фейсала Касема. Свою страницу в Фейсбуке, на которую подписаны более 5 миллионов арабоязычных пользователей соцсетей, Фейсал Касем превратил в эффективное орудие ведения пропаганды против Сирии и ее союзников – Ирана и России. В силу своей значимости данная проблема требует отдельного исследования, так как представляет из себя не меньшую опасность, чем сама группировка ИГИЛ.

Можно ли считать ИГИЛ очередным проектом, наподобие того, каковым явилась в конце 1980-х – начале 1990-х  «Аль-Каида»? И кто за этим проектом может стоять?

А. А.: Сказанное выше оставляет место для такого вывода. Причем не исключено, что в будущем организация может в очередной раз изменить свое нынешнее название. Известно, что в разное время организация изменяла свое название в зависимости от того, с какой группировкой сливалась или объединялась. Для того, чтобы понять, кто стоит за этим проектом, обратимся к реальным последствиям деятельности ИГИЛ и подобных ей террористических организаций в Сирии и Ираке:

- экономика, общества и армии обеих стран истощаются в нескончаемой и изнурительной войне против террористических организаций;

- обе страны отброшены чуть ли не в средневековье;

- выступая под знаменем суннизма, ИГИЛ провоцирует новый всплеск межконфессиональной и межэтнической региональной войны;

- ислам как религия в глазах мировой общественности стала отождествляться с деятельностью ИГИЛ и по этой же причине, восприниматься крайне негативно;

- США наносят удары по сирийской территории под предлогом борьбы против ИГИЛ.

Наконец, сосредоточенность Арабского мира над решением перечисленных проблем отодвигает на задний план палестинский вопрос.

Таким образом, можно говорить о ряде мировых и региональных центров силы, которые посредством ИГИЛ решают указанные задачи и скорее всего, являются авторами этого проекта. В такой ситуации тем странам региона, чей безопасности угрожает ИГИЛ, приходится формировать собственный подход к указанной проблеме, что превращает ИГИЛ в обоюдоострый меч.

В этой связи стоит отметить, что антисирийский лагерь склонен обвинять помимо Ирана, также Россию в оказании поддержки ИГИЛ. К примеру, так считает ливанская политическая коалиция «14-ое марта», возглавляемая бывшим премьером страны Саадом Харири – ставленника Саудовской Аравии и ближайшего соратника Турции в Ливане. Аналогичное обвинение предъявляют России т.н. «сирийские оппозиционеры». В частности, канал «Orient News» в январе сообщал о том, что после разгрома ИГИЛ в западном пригороде Алеппо в оставленных боевиками домах были найдены иранские паспорта и телефонные карточки с российскими номерами. К подобным обвинениям необходимо отнестись серьезно, так как в арабоязычной среде они формируют отрицательный образ России, и бороться против этого образа с каждым разом будет труднее.

В чем заключаются различия между ИГИЛ и «Джабхат Ан-Нусра». Носят ли они принципиальный характер, или их противоборство – это борьба за ресурсы и влияние?

А. А.: Главное отличие ИГИЛ от «Джабхат Ан-Нусры», наверно, состоит в том, что первая претендует на обширные региональные и внерегиональные территории для создания там «Исламского халифата». Также, в отличие от «приземленного» образа лидера «Джабхат Ан-Нусры», образ Аль-Багдади, как уже было отмечено, постепенно приобретает черты мифа. В целом же, деятельность обеих группировок и связанные с ней схожие медийные образы позволяют констатировать управляемость обеих группировок. Тем самым, противоборство между ними также следует интерпретировать именно в таком контексте.

Можно ли выделить какие-либо особенности в стратегии и тактике деятельности ИГИЛ?

А. А.: Стратегию и тактику ИГИЛ лучше всех, на мой взгляд, определил известный арабский исламовед палестинсокго происхождения, доктор Аднан Ибрагим. По поводу ИГИЛ он сказал: «ИГИЛ растаптывает нашу историческую память, нашу историю и наши святыни». В целом же, основная стратегия ИГИЛ заключается в намерении поставить под контроль определенных мировых центров силы суннитский мир, чтобы использовать его против интересов и безопасности Ирана, России и Китая.

Допускаете ли Вы возникновение противоречий между руководством ИГИЛ, в частности, Аль-Багдади как «новым халифом», и лидером «Аль-Каиды» Аль-Завахири? Последний, кстати, старается воздерживаться от каких-либо комментариев о деятельности и успехах ИГИЛ.

А. А.: В начале года со ссылкой на официальную страницу «Аль-Каиды» в сети Фейсбук иракское издание «Al-Masalah» сообщило о том, что «Аль-Каида» предлагает принять ИГИЛ в Лигу Арабских государств в качестве представителя мусульман Арабского мира. С другой стороны, можно найти также многочисленные публикации о конфликтах между ИГИЛ и «Аль-Каидой». Идеология ИГИЛ была подвергнута критике со стороны «Аль-Каиды» и охарактеризована как невежественная и жестокая. ИГИЛ же обвиняет «Аль-Каиду» в неверии и отступничестве (по-арабски «иртидад»). Также «Аль-Каида» не признает «халифат» ИГИЛ и созданные им «шариатские суды», указывая на то, что ИГИЛ – это всего лишь организация, присвоившая громкое название «Исламское государство». Аналогичные обвинения выдвигает ИГИЛ к «Аль-Каиде».

Очевидно, что оба лидера не вполне самостоятельны в своих действиях и заявлениях, поэтому не думаю, что противоречия между Аль-Багдади и Аль-Завахири могут носить принципиальный характер.

Каковы роль и место в ИГИЛ выходцев из стран СНГ, в том числе центральноазиатских республик?

А. А.: Как арабисту, мне, прежде всего, необходимо было осмыслить «арабский» компонент организации ИГИЛ. Однако такой подход не всегда оправдан - ИГИЛ появился в Сирии или Ираке совсем не по той причине, что в его составе присутствовали сирийцы или иракцы. И если мировыми центрами силы будет решено использовать ИГИЛ для дестабилизации ситуации на территории стран СНГ или другого государства, этнический состав организации уже не будет играть решающей роли. Как писало в начале года иракское издание в Германии «Al-Iraq Times», ИГИЛ действует везде, где открыты посольства Саудовской Аравии.

Что может означать на Ваш взгляд клятва лидеров других террористических группировок, финансируемых например Аль-Каидой или движением Талибон. Это касается, в первую очередь, Исламского движения Туркестана (бывшее ИДУ), Союза исламского джихада (СИД), уйгурских радикалистских группировок. Готово ли ИГИЛ финансировать их из своих финансовых резервов, или огромные суммы, которые на данный момент есть у ИГИЛ, пойдут на создание и финансирование новых тергруппировок на Ближнем Востоке и странах Магриба?

А. А.: История создания и деятельности таких организаций как ИГИЛ, подсказывает, что они не могут возникать спонтанно и уж тем более, действовать как самостоятельные акторы. Следовательно, вопрос о финансировании других группировок также не может быть решен в рамках ИГИЛ.

Кстати, пока мировые СМИ держат в фокусе внимания деятельность ИГИЛ, в арабской прессе уже появляются сообщения о создании новой террористической группировки под названием «Новая сирийская армия». В ее состав предполагается включить террористический интернационал и направить на истощение сирийской правительственной армии. На ее создание Саудовская Аравия уже потратила 100 миллионов долларов США.

Огромное спасибо Арминэ за столь интересное и емкое интервью. Успехов Вам на экспертном поприще, мира и благополучия. 

Олег Столповский, главный редактор интернет-портала Antiterrortoday.com

23.09.2014

Источник: Antiterrortoday.com