Всем известно, что Центральная Азия не самый благополучный регион: гражданская война в Таджикистане (1990-е гг.), революции (в 2005 и 2010 гг.) в Кыргызстане, борьба с боевиками Исламского движения Узбекистана в Кыргызстане и Узбекистане в 1999–2000 гг., к осуществлению которой, по утверждению военных экспертов, имеют причастность силы, напрямую или опосредованно связанные с международными наркогруппировками. Не без участия криминально-террористических структур в мае 2005 г. произошли и андижанские события в Узбекистане.

В Казахстане правоохранительные органы в последнее время также фиксируют активизацию деятельности эмиссаров международных террористических организаций, осуществляющих вербовку и подготовку боевиков. В связи с этим узбекскими органами правопорядка отмечена причастность к терактам на их территории граждан Казахстана, и вообще, казахстанская территория рассматривается ими как своеобразная база для конспиративной работы по подготовке подрывных действий в отношении граничащих с республикой государств. Поэтому терроризм остается для стран Центральной Азии серьезным дестабилизирующим фактором, провоцирующим социально-политическую напряженность и представляющим реальную угрозу их безопасности.

Сегодня терроризм эволюционировал от практики убийства представителей властных структур к достижению политических целей путем воздействия на эти структуры посредством организованного масштабного вооруженного насилия, направленного против мирного населения. Он приобрел также признаки военной организации, способной по своим возможностям, формам и методам осуществлять военные действия, сопоставимые по последствиям с действиями регулярных вооруженных сил. Всё это роднит современный терроризм с такой формой достижения политических целей, как война. Особенно опасна возможность перерастания террористического насилия во внутренние вооруженные конфликты и гражданские войны, которые всегда сопровождаются массовой гибелью мирного населения, распадом общественных связей, разрушением государственной инфраструктуры, преступлениями против человечества. Кроме того, происходит дестабилизация обстановки в соседних государствах, сталкивающихся, как минимум, с массовой миграцией и нарушением межгосударственных связей в целых регионах. Иногда понятие терроризм ставится в один ряд с сепаратизмом, национализмом, религиозным и политическим экстремизмом. Представляется, что в научном, да и юридическом плане это не совсем корректно. Экстремизм – это приверженность крайним взглядам на ту или иную проблему, а также способы ее решения. Терроризм же является одной из наиболее жестких разновидностей действий экстремистов. Поэтому террористические средства, способы и формы борьбы могут использовать и сепаратисты, и националисты, и иные политические силы и движения, которые стоят на позициях экстремизма и не желают или не могут использовать легальные парламентские методы достижения своих целей. Среди основных условий, подталкивающих их к подобному выбору, является, прежде всего, отсутствие поддержки их целей среди достаточной части населения и, как следствие, неспособность противостоять силовым институтам государства.

Любая международная организация, ставящая своей задачей борьбу с сепаратизмом, экстремизмом и терроризмом (к таковым, в частности, относит себя и ШОС), должна отчетливо представлять возможные масштабы предстоящей борьбы с этими «тремя злами», а также силы и средства, которые ей могут для этого потребоваться, и меры по их подготовке. После операций, проведенных террористами на Кавказе, терактов в Токио, Москве, Ташкенте, Нью-Йорке и других местах вряд ли у кого появятся сомнения в том, что терроризм и зачастую сопряженные с ним контрабанда оружия, наркоторговля, экстремизм и незаконная миграция превратились в факторы, подрывающие не только безопасность отдельных стран, но и стабильность в мире.

Говоря о терроризме, нельзя также не отметить, что в настоящее время это явление рассматривается как общее мировое зло и глобальная угроза, противостоять которой цивилизованные страны могут только объединившись. Американские эксперты связывают его исключительно с радикальной, фундаменталистской, воинствующей ветвью ислама, которая ставит своей целью свержение светских и умеренно исламских правительств в мусульманских странах, а также цивилизационных образований, которые, по ее мнению, мешают воссоздать исламский халифат. К оценке экстремизма и терроризма как явлений в России подходят более широко, стремясь понять его экономические, социально-политические и этно-религиозные корни, а также определить, кто стоит за политическими силами, использующими экстремизм и терроризм в качестве методов достижения собственных целей, явных или тайных. В эпоху глобализации резко возросло влияние на политику транснациональных сил, диктующих свою волю даже таким государствам, как США, которые фактически становятся исполнителями и проводниками их устремлений. Причем официальные власти западных стран не только не дистанцируются, но и поощряют эту деятельность.

Следует понимать, что сегодня угрозы, а также политика, которая их порождает, не исчезли. Но по сравнению с ХХ веком сменились главные субъекты мировой политики: вместо коммунистического интернационала во главе с СССР образован «капиталистический интернационал», возглавляемый США, оформился и «исламистский интернационал», одним из ведущих центров которого стала созданная при содействии американских спецслужб «Аль-Каида». Парадоксальность сложившейся ситуации состоит в том, что, находясь после сентября 2001 г. в состоянии непримиримой вражды с «исламистским интернационалом», США и поддерживающие их страны в определенных ситуациях готовы воспользоваться плодами его побед, в том числе для смены неугодных режимов.

В связи с этим уже нельзя ограничиваться изучением политики отдельных стран и коалиций государств. Надо выявлять замыслы неправительственных организаций и спонсирующих их транснациональных компаний. Если за скрытым расплывчатым понятием «международный терроризм» не разглядеть и четко не обозначить подлинную суть угроз, а также не понять, кто им руководит и направляет, то борьба против данных угроз и вся деятельность по их нейтрализации становятся недостаточно предметными и целеустремленными.

Не способствует искоренению террористической угрозы и тот факт, что силовые центры современного мира под прикрытием борьбы с терроризмом по-прежнему настроены на решительную реализацию собственных геополитических установок. Это вполне очевидно продемонстрировали агрессия США против Ирака и действия антитеррористической коалиции в Афганистане.

Если говорить конкретно о Центральной Азии, то деятельность террористических, сепаратистских и экстремистских организаций в каждой стране региона имеет свои особенности. К наиболее крупным из действующих в регионе террористических организаций, представляющих потенциальную угрозу безопасности центрально-азиатских республик, можно отнести следующие: Исламское движение Узбекистана (ИДУ), лидерами которого планируется отделение Ферганской долины от Узбекистана, где они намерены создать независимое исламское государство узбеков. В Ферганской долине, где самая высокая в республике плотность населения, почти поголовно не имеющего ни работы, ни средств к существованию, наиболее сильная оппозиция президенту Исламу Каримову;

«Хизб ут-Тахрир», или Партия исламского освобождения, действующая практически на всей территории Центральной Азии, целью которой является образование на месте центрально-азиатских государств исламского халифата;

Исламское движение Восточного Туркестана (ИДВТ), целью которого является создание на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, а также прилегающих к нему районов Казахстана и Кыргызстана независимого государства Уйгуристан или Восточный Туркестан.

Кроме того, в регионе действуют и более мелкие сепаратистские и экстремистские организации, такие как Центр исламского развития (на юге Кыргызстана); «Акромиды» – религиозное исламское течение Узбекистана (действует в Ферганской долине).

Наибольшую активность в Казахстане проявляет радикальная организация исламского направления «Хизб ут-Тахрир». Она действует, главным образом, в южных регионах, где преимущественно проживают представители коренного населения и высок уровень распространения ислама. По оценкам спецслужб Казахстана, если прежде в ряды «Хизб ут-Тахрир» привлекались, в основном, лица с низким достатком, то в последнее время эмиссары организации пытаются внедрить своих людей практически во все сферы общества, в том числе во властные структуры.

Кроме названных организаций, на территории Центрально-Азиатского региона отмечалась деятельность группировки «Жамаат» (структурно входящей в состав «Аль-Каиды»), Исламского движения Узбекистана, уйгурских сепаратистских организаций, а также Курдской рабочей партии, которая базируется, в основном, на территории Турции и отнесена к террористическим организациям. В Кыргызстане также отмечается активизация деятельности «Хизб ут-Тахрир». Она находит поддержку, главным образом, среди этнических узбеков, компактно проживающих в южных регионах страны. При этом экстремисты играют не только на религиозных, но и на национальных чувствах. Кроме «Хизб ут-Тахрир», по данным государственной службы национальной безопасности Кыргызстана, на территории республики действуют сторонники таких организаций, как Исламское движение Узбекистана, Исламское движение Восточного Туркестана, Исламская партия Туркестана. На юге республики активную агитационную работу развернули ваххабитские проповедники из Саудовской Аравии, Ирана и других мусульманских государств. Они пропагандируют необходимость создания в Центральной Азии исламского государства. Их деятельность обеспечивается хорошим финансированием. В частности, из 2500 мечетей, действующих в Кыргызстане, большая часть построена за счет зарубежных спонсоров. В целом, на юге Кыргызстана среди уйгуров и узбеков сильны фундаменталистские мусульманские настроения, и любая провокация способна взорвать здесь обстановку. Эта часть страны может стать неуправляемой зоной, в которой концентрируются различного рода сепаратисты, что, в свою очередь, может дестабилизировать ситуацию непосредственно на юге Кыргызстана и далее по всей Ферганской долине.

В последнее время заметную активность члены организации «Хизб ут-Тахрир» стали проявлять и в Таджикистане. Некоторые активисты этой организации воевали на стороне движения «Талибан» в Афганистане. Таджикские спецслужбы подтверждают их связь с ИДУ.

По степени активности террористических организаций на первое место среди других стран Центральной Азии вышел Узбекистан. Здесь наиболее активны в проведении терактов Исламское движение Узбекистана и «Исламский джихад». Отдельно необходимо остановиться на уйгурской проблеме, поскольку деятельность уйгурских сепаратистских организаций может стать источником дестабилизации обстановки в регионе и возникновения вооруженного конфликта с вовлечением в него Китая. По официальной статистике, численность населения Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР превышает 15 млн человек, из них тюрко-язычные народы, исповедующие ислам, составляют около 9 млн (60%). Самая активная организация, объединяющая уйгурских сепаратистов, – Исламское движение Восточного Туркестана. В ее структуру входят органы управления, разведки, контрразведки, пропаганды и материально-технического обеспечения. Организация располагает мобильными бандформированиями, прошедшими в свое время подготовку в лагерях исламистов в Афганистане, Таджикистане, Пакистане и Чечне. Лидеры ИДВТ делают ставку на многочисленные диаспоры уйгур в Казахстане (217 тыс. чел.), Кыргызстане (около 50 тыс.), Узбекистане (более 40 тыс.). Они оказывают финансовую поддержку китайским уйгурским сепаратистам и создают там самостоятельные организации, например «Уйгар озатшик ташлахты», которые имеют тесные связи с ИДВТ.

Некоторые эксперты считают, что рост терроризма и экстремизма в Центральной Азии есть проявление мировой тенденции столкновения глобализма и антиглобализма, а также ответ на политику, проводимую США в регионе. Особенно заметно это стало после вооруженной агрессии США против Ирака и контртеррористической операции в Афганистане.

К основным факторам, способствующим сохранению угрозы терроризма в государствах Центральной Азии, относятся: связь местных террористических организаций с крупными международными организациями, такими как «Аль-Каида», «Братья мусульмане», «Хамас», которые осуществляют финансовую подпитку их деятельности, а также помощь в вербовке и подготовке боевиков; нестабильность в Афганистане и Пакистане, где продолжают существовать основные опорные базы и лагеря подготовки международных террористов; наличие существенных этно-территориальных трений в межгосударственных отношениях и затягивание решения связанных с этим проблем; широкое распространение в Центральной Азии и прилегающих районах наркобизнеса, который вместе с другими видами трансграничной преступности является основным источником финансирования терроризма.

Таким образом, анализ деятельности сепаратистских и иных экстремистских организаций в Центральной Азии показывает, что она носит трансграничный характер, охватывая территории практически всех центрально-азиатских государств, и в ней активно участвуют международные террористические организации. Основными их целями являются: дестабилизация общей ситуации в регионе для облегчения своего прихода к власти в его государствах и введения в них шариатских форм правления с последующим возможным слиянием их в единый исламский халифат.

С точки зрения военного искусства можно также сделать несколько обобщений. Во-первых, США и их союзники по НАТО в определенных ситуациях будут способствовать действиям «нужных» им экстремистов и террористов и использовать плоды их успехов для укрепления плацдарма своего геополитического господства в регионе и оказания через свое военное и иное присутствие жесткого влияния на КНР и Россию. Во-вторых, всё отчетливее проявляется тенденция расширения масштабов операций, подготовленных и проведённых крупными террористическими группировками, как по количеству привлекаемых к их осуществлению сил, так и по пространственно-временным параметрам их проведения. Особая опасность подобного – в высокой вероятности эскалации насилия при поддержке извне. Поэтому они требуют проведения решительных антитеррористических операций с привлечением национальных, а лучше – многонациональных регулярных войск, которые, безусловно, должны владеть способами борьбы с терроризмом.

С учетом всего этого международные организации, созданные для обеспечения безопасности региона, например ШОС, должны быть способны противостоять угрозам международного терроризма как силами правопорядка, так и силами заблаговременно подготовленных воинских формирований. А это проблема не только политическая и военно-организационая, но и юридическая, что требует немалых усилий и времени для ее решения.

Асамудинов Бактыбек Асанович

16.04.2013

Источник:  сайт «Время Востока»