Лидер крымских татар рассказал Uznews.net, что татары будут возвращаться из Узбекистана в Херсон и как оккупация лишила узбеков сезонных работ в Крыму.

Лидер крымских татар Мустафа Джемилев начинал свою правозащитную деятельность в Узбекистане, куда его семью депортировали из Крыма в 1944-м.

После проведения референдума о присоединении Крыма к России, 70-летнему Джемилеву запретили въезжать в АРК. Известный правозащитник и депутат Верховной Рады принимает корреспондента «Uznews» квартире на Левом берегу Киева – личное жилье депутат стало офисом борьбы за освобождение Крыма.

Во время разговора политик выкурил пачку сигарет и рассказал об обстановке на полуострове, общении с Путиным, Порошенко и Обамой и почему крымские татары отказываются возвращаться из Узбекистана.

- Как крымская оккупация повлияла на крымских татар, которые еще остались в Узбекистане? Есть ли случаи отказа от возвращения в Крым?

- Основная масса соотечественников вернулась - в Узбекистане сейчас проживает порядка 70 тыс наших. Возвращения в Узбекистан не будет – это все-таки место ссылки.

Крымские татары, если будут переезжать, то на материковую Украину, поближе к Крыму. Например, в Херсонскую область, где могут выделить землю. Вопрос только в том, готова ли Украина сейчас финансировать обустройство депортированных.

Сейчас крымские татары отчетливо понимают, что смысла вкладывать в Крым нет – все могут забрать. Но оккупация – временная и когда Крым станет украинским, мы могли бы вернуться на Родину.

- Как шел процесс возвращения крымских татар из Узбекистана?

- В последнее процесс репатриации затормозился – в год переезжали до полутора тысяч человек. Если кто-то и собирался возвращаться, то в Украину.

Уровень жизни в Узбекистане и Украине отличается и людям сложно переехать без сбережений, купить квартиру и найти место работы. Например, двухкомнатная квартира в Симферополе стоит в среднем 60-70 тыс. долларов.

Как правило, кто-то один приезжает, трудоустраивается и потихоньку перевозит к себе семью. Есть и прослойка состоятельных крымских татар, которые неплохо устроились в Узбекистане и могли бы без проблем переехать. Но они постоянно откладывают этот шаг. Мол, еще подзаработаю, а потом и в Крым.

Среди крымских татар в Узбекистане нет олигархов. Был один состоятельный человек, но его посадили. Более того, даже крымские татары, у которых был успешный бизнес в Узбекистане в сфере телекоммуникаций, собираются его сворачивать – законы в стране не работают и любой момент можно стать жертвой произвола.

Кроме того, мечта о возвращении сильно зависит и от традиций в семье – меня вывезли из Крыма в шесть месяцев, но я с детства знал, что мы должны жить на Родине и Крым – наш.

- Чем занимаются крымские татары в Узбекистане?

- Зависит от места проживания. Но в основном, это пролетарии. Например, в Алмалыке большинство трудятся на заводе, много занятых и в сельском хозяйстве.

В Узбекистане нет политической партии, которая представляет интересы крымских татар – при тоталитарном режиме права коренных народов нарушаются, что уж говорить о переселенцах.

Крымских татар представляет организация «Дослык», но в политическом смысле она очень слабая. Например, в Украине крымские татары поддержали Майдан, а из Узбекстана «Дослык» делал заявления иного характера.

Без нажима не обошлось. Что говорить, если на голосование в ООН по поводу осуждению России за аннексию Крыма, делегация Узбекистана попросту не явилась. Это трусливая позиция: чтобы и с Россией отношения не испортить и с Украиной не разругаться.

- Правда ли, что вместе с крымскими татарами на полуостров много переехало и узбеков. Часть из эмигрантов якобы подделывали документы, приписывая себе татарское происхождение. Чем занимались узбеки в Крыму?

- Во-первых, переехало очень много татар, у которых уже смешанные семьи: муж - узбек, жена – крымская татарка.

Во-вторых, украинский строй намного либеральнее узбекского и перспектив здесь намного больше. Получить гражданство очень сложно, а вид на жительство – без проблем. Многие приезжали на сезонные работы, работали в кафе и на стройках. Но сейчас все поменялось – в Крыму очень мало туристов и работы для приезжих попросту нет.

- Как крымские татары будут действовать дальше? Если ли план на год-пятилетку по освобождению полуострова?

- Однозначно мы выбираем ненасильственные действия – никакая победа не стоит человеческой жизни. Я об этом и Путину сказал, когда общался с ним перед референдумом. Президент России обещал решить наши проблемы в течение месяца, но мы не пошли на это соглашение. Я сказал, что первая помощь России - вывести свои войска.

Впрочем, Москва должна нести ответственность за судьбу крымских татар – в 1944-м году, когда нас депортировали из Крыма, мы были в составе России. Но эти переговоры возможны только после вывода войск.

Я ему сказал, что если он считает Украину братской страной, то с братьями так не разговаривают. Когда мне вручали польскую «Премию Солидарности», я и у Барака Обамы интересовался – не станет ли Крым разменной монетой, когда Россия поставит условие: отказ от поддержки сепаратистов на Востоке Украины, если Украина смирится с утратой Крыма? Но он меня заверил, что США никогда не признают эту аннексию.

- А президент Петр Порошенко давал какие-то обещания по Крыму?

- С Порошенко у нас давняя история общения: мы в Верховной Раде рядом сидели, я бывал на его предприятиях.

Рабочие его хвалят – деньги для него не самоцель. Когда Порошенко пообещал отремонтировать Майдан, я просил его выбирать брусчатку маленького размера, чтобы хорошо в руку помещалась.

А если серьезно, то мы в ближайшее время должны обсудить структуру министерства по Крыму и кандидатов на министерское кресло.

Одной из главных задач нового ведомства станет подготовка судебных исков в международные суды. Сейчас оккупационные власти Крыма незаконно изымают и национализируют украинскую собственность – от «Артека» до заводов.

По самым скромным оценкам, общая сумма таких исков достигает трех триллиона долларов. Суды обяжут выплатить Москву компенсацию, а в случае отказа будут аресты российского имущества по всему миру.

Еще прецедент: 3-го мая 3,5 тыс. человек перешли границу Крыма и материковой Украины, чтобы встретиться со мной, поскольку Россия запретила мне въезд в Крым. Всем им предъявляют штрафы за незаконный переход границы.

Но в соответствии с международным правом, там нет никакой границы - это часть Украины. Мы надеемся, что Европейский суд примет решение и Россия вынуждена будет заплатить компенсации этим крымчанам – от 5 до 10 тыс. евро.

А как назвать политику России по навязыванию гражданства? Ведь если у тебя нет паспорта с двуглавым орлом, то ты можешь остаться без собственности, тебя не возьмут на работу и даже лишают права выбирать.

- Как ситуация с аннексией Крыма повлияет на страны экс-СССР, и в частности, на ситуацию с сепаратистскими настроениями в Каракалпакстане, которые уже заявили о своем желании отделиться?

- Желание отделиться, отпочковаться у той или иной автономии связаны с тем, что их права недостаточно учитываются. Если бы каракалпаки чувствовали себя в Узбекистане, как дома, то такие настроения были бы очень слабыми.

Режим в Узбекистане - недемократичный, полностью скопированный с советской системы. Поэтому лидеров ждут репрессии, подбросы наркотиков, обвинение в террористической деятельности.

- Что сейчас вспоминаете об Узбекистане?

- Я большую часть жизни прожил в этой стране и даже отсидел там два срока. Изначально крымским татарам нельзя было покидать места прописки.

В 1955-м можно было вербоваться на работу в другие регионы страны. Так наша семья переехала из села Аим Андижанской области в город Ангрен Ташкентской области. Когда разрешили свободное передвижение по Узбекистану, брат отца, которого мы не видели 12 лет, пригласил нас в Мирзачуль (теперь Гулистан).

Узбекистан у меня все время ассоциируется с ташкентской тюрьмой, где я сидел, пока расследовали мои дела. Только арестовали – сразу туда. Поганое место с хамским отношением и полным пренебрежением к человеческому достоинству и произволом.

В узбекских лагерях я работал токарем, слесарем и на огромных ткацких станках, на которых ткали фартуки. Но самый тяжелый срок был на Магадане, где заключенные таскали тяжелые бетонные блоки с нормой в 12 тонн в день. Не выполнишь – изолятор и урезание порции еды.

Но были и светлые воспоминания, особенно, что касаются учебы в институте инженеров ирригации и мелиорации сельского хозяйства в Ташкенте.

Мне не дали доучиться - выгнали за то, что я собирал маевки, где агитировал против «мудрой» политики СССР по переселению крымских татар. Еще мне вспомнили опус под названием «Краткий исторический очерк тюркской культуры в Крыму в XIII-XVIII веках».

После депортации выходила масса материалов, где оправдывалось переселение, обвиняя татар в том, что вели паразитический образ жизни, сотрудничали с фашистами.

Правда, я на заседании хохмил и спрашивал, прочли ли они работу – ведь в XVIII веке советской властью еще и не пахло. Меня исключили еще и потому, что я не захотел вступать в комсомол.

Вспоминаю и однокурсницу Таню Селиванову по гидромелиоративному факультету. Как-то стоим мы в очереди за стипендией, а Таню донимает комсорг факультета Аракелов: «Почему ты не вступаешь в комсомол? Мустафа тоже презирает все советское, а у тебя такие известные родители!».

Я слышу это выступление, как и вся очередь. Все знали, что отец Тани был генералом в Туркестанском военном округе. Очередь ждет нашей реакции. Таня подзывает комсорга и говорит на ухо шепотом, который услышали все: «Видишь ли, Аракелов, если я вступлю в комсомол, то между мной и тобой - дерьмом - уже не будет никакой разницы. А так, ты комсомолец, а я нет».

Через пару дней после исключения из института мне вручили повестку в армию. Я долго удивлялся: учиться мне нельзя, а доверять оружие – можно. Но мне быстро объяснили, что вместо оружия буду орудовать лопатой.

Я отказался идти в армию СССР – за это и получил свой первый срок… Мое освобождение из тюрем связано во многом с Сахаровым. Когда Горбачев позвонил Сахарову и предложил вернуться в свою московскую квартиру, тот попросил освободить из тюрем несколько диссидентов.

Я был в этом списке четвертым-пятым. А потом этот же список Рейган передал в Рекьявике Горбачеву. Когда меня судили в Магадане за нарушение тюремных порядков и попросили три года, а потом внезапно дали условный срок.

Жена бросилась мне на шею и говорит: ты знаешь, какой ценой тебя освободили? Оказалось, что тюремное начальство узнало о моем решении начать голодовку после приговора. А накануне в тернопольской тюрьме в Украине умер от голодовки диссидент Владимир Марченко. Поднялся шум, какая же это перестройка, если в СССР люди от голода умирают?

- В конце июня Ислам Каримов будет отмечать 25-летие пребывания у власти. Как бы вы оценили этот период?

- Узбекистан мог бы стать процветающей страной, но феодально-тоталитарный стиль управления Каримова не позволяет ей развиваться.

Каримов, как и Сталин даже боится лишний раз выехать из страны, опасаясь покушения. Мои друзья и родственники, которые бывают в Узбекистане, поражаются: даже хуже, чем при советской власти.

Люди боятся даже говорить на политические темы, тюрьмы переполнены гражданскими активистами. Если сравнивать уровень коррупции в Узбекистане и Украине, то в стране Каримова – все демократические институты – не более чем декор, а в Украине шанс на реанимацию есть.

Недавно знакомые попросили помочь устроить на должность замминистра в украинский Кабмин якобы прекрасного человека, который при Януковиче был в опале.

Я попросил его документы, а при расставании просящий говорит, мол за нами не заржавеет. «Ваш кандидат не проходит. Если ты заплатишь мне, то твой кандидат обязательно будет зарабатывать на должности», - остановил я собеседника. Я не идеализирую Майдан, но теперь после каждого назначения коррупционера поднимается шум в прессе и человек не проходит.

Демократическое движение в Узбекистане – очень слабое. То ли они сами поняли, что борьба бессмысленна, то ли власть навязала свои правила и умело разобщила оппозицию. Боле того, даже за границей у них нет единства и лидера – все разделены течениями и не координируются между собой.

Почва для возникновения демократического движения есть, но маловероятно, чтобы это произошло при жизни Каримова. Узбекистан спасет не приемник, а демократические выборы.

18.06.2014

Источник: Uznews.net

Tweet