26 апреля 1979 года в Туркестанский военный округ поступила директива Генерального штаба №314/2/0061 «О формировании к 1 июня 1979 года на базе 15-й ОбрСпн отряда специального назначения из коренных военнослужащих Узбекистана, Таджикистана и Туркмении и подготовке к 1 августа этого же года для выполнения заданий по охране и обороне особо важных объектов за пределами СССР». Этот документ под грифом «Совершенно секретно» - свидетельство о рождении 154-го Отдельного отряда Специального назначения (154 ОоСпн ГРУ ГШ ВС), больше известного как«мусульманский» батальон (мусбат).

Спустя восемь месяцев силами спецгрупп КГБ и 154 ОоСпн в Кабуле была проведена операция «Шторм 333». Вечером 27 декабря советские спецназовцы штурмом захватили тщательно охраняемы й дворец Тадж-Бек – резиденцию главы правительства Афганистана Хафизуллы Амина. В ходе скоротечного, но крайне ожесточённого боя, длившегося по разным оценкам от тридцати до пятидесяти минут, вместе с Амином погибли десятки людей из его ближайшего окружения: высокопоставленные функционеры Народно-демократической партии (НДПА), военные и гражданские лица.

Операция «Шторм 333» - самый драматичный эпизод афганской войны с участием советских войск. За прошедшие более чем три десятка лет о ней сказано уже немало. В основном ветеранами КГБ. Возможно, этим и объясняется повышенный интерес к ним большинства средств массовой информации и различных изданий. При этом широко укоренилось мнение, что спецназ ГРУ выполнял лишь вспомогательные функции. Между тем, как свидетельствуют факты, именно «мусульманский» батальон сыграл решающую роль в ходе штурма и стал, на тот период времени, главной ударной силой спецслужб СССР в Кабуле. В контексте тех событий и нынешней ситуации вокруг Афганистана, наверное, будет нелишним вспомнить, с какой целью был сформирован и какие задания выполнял этот некогда сверхсекретный отряд.

Инструмент большой политики

Исполняя вышеуказанную директиву генштаба, командующий Туркестанским военным округом генерал-полковник Юрий Максимов 4 мая 1979 года издал свой совершенно секретный приказ №21/4/00775, который и положил начало созданию отряда. Как и предписывалось - на базе 15-ой Отдельной бригады специального назначения, в посёлке Азадбаш под Чирчиком. Заметим - в Советской армии все аналогичные соединения состояли из шести батальонов. В виду исключительности случая в 15-ю ОбрСпн был включён седьмой – «мусульманский». Здесь на протяжении всего месяца и рождался 154 ОоСпн.

Ежедневно в Азадбаш прибывали группы солдат и сержантов срочной службы из Туркестанского, Среднеазиатского, Белорусского, Московского и других военных округов – узбеки, таджики, туркмены. Офицеры ГРУ и военной контрразведки КГБ подвергали их тщательной проверке, начиная с физической выносливости до политической благонадёжности. Предпочтение отдавалось умеющим думать и способным самостоятельно принять нужное решение. В общей сложности сквозь сито строжайшего отбора прошло свыше пяти тысяч кандидатов. К первому июня из них было отобрано пятьсот сорок человек, включая командный состав (536-по списку ШДК).*

Организационную структуру 154 ОоСпн определила директива генштаба №313/02402 от 28 апреля. Эксперты, готовившие этот документ, постарались максимально вооружить отряд. Его основу составили четыре роты: первая и вторая на бронетранспортёрах БТР 60ПБ, третья - на боевых машинах пехоты БМП 1, четвёртая, оснащённая автоматическими гранатомётами АГС 17 «Пламя» (24 шт.), и один взвод из четырёх зенитно-самоходных установок ЗСУ 23 - 4 «Шилка». Командирами, соответственно, были назначены капитан Исмат Кудратов, старший лейтенант Курбан Амангельдыев, старший лейтенант Владимир Шарипов, капитан Миркасым Мирюсупов. Взводом ЗСУ командовал украинец - старший лейтенант Василий Праута (взвод ЗСУ – единственный в батальоне, где были военнослужащие славянской национальности).

Когда закончилось формирование – началась учёба. Инструкторы из пятнадцатой бригады мусбатовцев не жалели – несколько месяцев гоняли до седьмого пота. Учили воевать. Научили хорошо. Позже их подопечные «свернут шею» очень сильному и коварному противнику. На его территории. Многократно уступая в численности. И здесь необходимо сказать о человеке, которого безгранично уважали все. Неординарная личность – полковник Василий Колесник.* До перевода на вышестоящую должность в штаб-квартиру ГРУ командовал 15-й ОбрСпн. Ему и поручил (приказал) генерал армии Пётр Ивашутин возглавить подготовку мусбата.* Василий Васильевич не только блестяще выполнил поручение, он же и повёл «мусульман» в бой.

Превосходная выучка личного состава и высокая боевая готовность в сочетании с железной воинской дисциплиной делали отряд по-настоящему грозной боевой единицей. Образно говоря, это был «стальной кулак» политбюро ЦК КПСС, способный в любое время нанести удар там, где ему прикажут. История знает немало примеров, когда великие державы использовали свои тайные спецподразделения в качестве инструментов большой политики. Не стал исключением и Советский Союз.

Первоначально батальон во главе с майором Хабибом Халбаевым предназначался для личной охраны Нур Мухаммада Тараки - лидера Апрельской революции. Но после убийства Тараки по приказу Хафизуллы Амина задача изменилась. Предстояла силовая рокировка первых лиц ДРА. Члены «малого политбюро» - Брежнев, Устинов, Суслов, Громыко и Андропов вынесли Амину смертный приговор. Оставалось привести его в исполнение. Выполнить «чёрную работу» должны были офицеры КГБ – с помощью мусбата.

В ночь с девятого на десятое декабря 154 ОоСпн был переброшен на авиабазу Баграм - якобы в целях безопасности самого Амина. Чтобы доставить отряд к месту назначения потребовалось около пятидесяти самолётов военно-транспортной авиации ИЛ-76 и АН-12. Каждый совершил по два рейса - туда и обратно. Вылетали с аэродромов Чирчик и Тузель. С собой везли огромное количество боеприпасов, горючего, снаряжения, медикаментов и других материально-технических средств. Не забыли даже саксаул – дровами «под завязку» загрузили одну «Аннушку». Запасы позволяли в течение месяца автономно вести боевые действия, не получая никакой помощи – ни одного патрона, ни одного снаряда. Генштабовские аналитики предусмотрели всё – и афганские паспорта тоже – на случай если мусбатовцам пришлось бы спешно «уносить ноги» из Афганистана. В одиночку и мелкими группами. На свой страх и риск, маскируясь под местных жителей.

Паспорта заготовили и на славян из взвода ЗСУ. (Интересно, как бы выглядели круглолицый хохол Василий Праута и его заместитель, прапорщик Юрий Неверов с типично рязанской внешностью, в образе каких-нибудь хазарейцев)?

Вместе с «мусульманским» батальоном приехали и члены нового афганского руководства: Сарвари, Гулябзой, Ватанджар, Анахита Ратебзад и Нур Мухаммад. Прилетел из Ташкента и Бабрак Кармаль. Все они до штурма инкогнито находились в расположении отряда (и на конспиративных квартирах) под присмотром офицеров КГБ.

17 декабря мусбат из Баграма прибыл в Кабул. Местом новой дислокации стал столичный район Дар уль Аман, где располагалась бригада национальной гвардии (охраны) – рядом с дворцом Тадж-Бек. А чтобы не возникало подозрений, отряд формально подчинили командиру гвардейцев майору Джандаду.* Находившийся в эйфории Хафизулла Амин и не подозревал, что с этого момента дни его были сочтены. Ранее уже совершались две неудачные попытки покушения на него. Исходя из этого, и принималось решение окончательно покончить с ним вечером 27 декабря – спустя двое суток после ввода ограниченного контингента советских войск на территорию ДРА.

Расстрел гладиаторов

Штурмовать дворец, было приказано третьей роте старшего лейтенанта Владимира Шарипова и взводу лейтенанта Рустама Турсункулова (принял участие в фильме А.Кондрашова "Афган", показанный каналом "Россия" 14.02.2014 г., как непосредственный участник  тех событий) из первой роты капитана Исмата Кудратова. Совместно с бойцами спецгрупп КГБ «Зенит» и «Гром».* Одновременной атакой с парадного входа и тыла. На семи боевых машинах пехоты и четырёх бронетранспортёрах. Всего от мусбата - восемьдесят восемь человек. Остальные подразделения отряда блокировали бригаду национальной гвардии.* Общее соотношение афганских правительственных сил и советского спецназа составляло пять к одному. Впрочем, на сей счёт есть и другие данные - они гораздо выше. Но это уже не принципиально. Важно понять, о чём думали и что чувствовали эти люди в минуты смертельной опасности. И пусть сами мусбатовцы расскажут, как всё происходило. Лучше них этого не знает никто. Итак.

Хамидулло АБДУЛЛАЕВ - в декабре 1979 года лейтенант, командир 2-й группы 3-й роты 154 ОоСпн ГРУ. Был тяжело ранен. За участие в операции «Шторм 333» награждён орденом Боевого Красного Знамени. В настоящее время военный пенсионер, полковник.

- Перед штурмом командиров машин и механиков-водителей вызвали к комбату. Всем налили по сто граммов водки. У меня спрашивают: «Сколько БМП во взводе?».

Отвечаю: «Четыре». Мне добавили ещё две из группы Номозова. Нам уточнили задачу: доставить к Тадж-Беку офицеров КГБ, поставить машины перед зданием и окружить его в пешем порядке, внутрь не входить, живыми никого из афганцев не выпускать. Механики-водители и наводчики-операторы должны были оставаться на своих местах. Двигатели не глушить на случай отхода. Сигнал к началу движения – выстрел из «Шилки». Казалось, учли и предусмотрели всё, но в бою выяснилось, что у нас ненадёжная связь и не до конца отработаны все элементы взаимодействия. По этим причинам нас обстреляли свои же ЗСУ.

Пошли вперёд. Идём по серпантину. Колонной. На приличной скорости. В пути «наматываем» на гусеницы (давим) нескольких афганцев. Я сижу на командирском месте в головной машине. Володя Шарипов едет во второй. «Шилки» «работают» (стреляют) по дворцу. На линии огня самоходок получаю первое ранение. Снаряд влетает между катками, пробивает корпус и уже на излёте утыкается в пятку левой ноги. Тупой удар. Боли не чувствую, но в сапоге начинает хлюпать кровь. Механик докладывает: «Двигатель заглох – повреждён воздухопровод». Приказываю: «Запускай аккумулятором». Удалось! Продолжаем движение. Носом тараним ворота рядом с караульным помещением и въезжаем на площадку перед Тадж Беком. На ней стоят с десяток новеньких ГАЗ-24. Мы их давим. Останавливаемся. Изо всех окон дворца личная охрана Амина обстреливает нас. Полковник Бояринов командует «К машине!». Десант спешивается и идёт на штурм. Откидываю крышку люка и хватаюсь руками за её края, чтобы выбраться наружу. Пулей из автомата мне пробивает кисть левой руки. Вторая очередь разбивает приклад АКМ. Это спасает от третьего ранения. Опускаюсь на место. Достаю из подсумка гранату, бросаю, не долетает. Швыряю вторую, попадаю в окно.

Сделал себе два укола промедола - второй шприц взял у механика-водителя. Злюсь на самого себя – наши дерутся, а я ранен.

Сколько было офицеров КГБ, не знаю, но хорошо запомнил одного из них – Алексея Баева. Мы вместе лечились в госпитале. Парень в рубашке родился - пуля насквозь «прошила» ему шею, не задев жизненно важных артерий.

Шухрат МИРЗАЕВ – в декабре 1979 года старший сержант, в составе 3 роты 154 ОоСпн ГРУ штурмовал дворец Тадж-Бек. Награждён медалью «За отвагу».

- Казалось, подойти к дворцу будет невозможно, настолько сильной была стрельба. С первых же секунд меня оглушили грохот выстрелов и людские крики. Раскрыв рот, я тоже, что-то кричал, не слыша собственного голоса. Несмотря на мощное сопротивление охраны, через парадный вход на первый этаж ворвались бойцы КГБ, человек пятнадцать – двадцать. Мы прикрывали их огнём.

Баходир ЭГАМБЕРДИЕВ - в декабре 1979 года старший лейтенант, заместитель командира 3-й роты по технической части 154 ОоСпн ГРУ. В бою заменил раненого Владимира Шарипова. За участие в операции «Шторм 333» награждён орденом Боевого Красного Знамени. В настоящее время военный пенсионер, полковник.

- Все командиры штурмовых групп получили персональные задачи, поставленные лично Василием Васильевичем Колесником. Каждый в отдельности с соблюдением режима секретности. Мне было поручено со своими людьми, подойти к Тадж-Беку с тыльной стороны (на указанном участке) и уничтожить внешнюю охрану. В моей БМП находились офицеры КГБ. Во время движения нас обстреляли из ПАЗика, стоявшего недалеко от дворца. Ответными выстрелами наводчик-оператор поджёг автобус. Позже в сгоревшем салоне нашли два обугленных трупа.

В самом начале боя мне доложили по рации, что БМП 041 повреждена и перегораживает дорогу. Подъезжаю к тому месту, где она стояла. «Гусянка» потеряла ход и сильно дымила.* Принимаю решение сбросить её с горы и взорвать. Механик-водитель Собир Хусанов сумел завести двигатель и направил машину под откос, выпрыгнув на ходу.* Следом я бросил гранату в открытые створки десантного отделения. Раздалось два взрыва - первый, похожий на хлопок, вторым, более мощным - сорвало башню. Всё происходило очень быстро, в считанные минуты.

Абдулкасым АШУРОВ* – в декабре 1979 года капитан, начальник штаба 154 ОоСпн ГРУ. За участие в операции «Шторм 333» награждён орденом Красной Звезды.

- В состав штурмовых групп входила и группа «Чалма» (14 человек), она напрямую подчинялась министру иностранных дел СССР Андрею Громыко (чем занимались эти люди, достоверно установить не удалось – И.Б.). Был также отряд разведчиков, сформированный из сотрудников особых отделов Туркестанского и Среднеазиатского военных округов (25 человек), все восточных национальностей. Разведчики присоединились к нам в Баграме. Под видом сапёров они привезли десять миллионов афгани для Бабрака Кармаля.

Внутри дворца находилась офицерская рота личной охраны Хафизуллы Амина – самые преданные ему люди. Участники штурма свидетельствуют: афганские офицеры сражались с отчаянной решимостью обречённых гладиаторов – до последнего. Они оказали бойцам КГБ ожесточённое сопротивление и остановили их на первом этаже. К этому следует добавить, что обе группы понесли серьёзные потери. Несколько человек погибли, многие (почти все) получили ранения. Стало ясно: оставшимися силами они могут и не достичь цели – убить Амина.* Вот-вот и атака захлебнется. Против них сработал и закон арифметического большинства – аминовцы значительно превосходили по численности. Чтобы удержать ситуацию под контролем, полковник Бояринов был вынужден позвать на помощь мусбатовцев. В Тадж-Бек вошёл «мусульманский» батальон. Это и предрешило исход схватки.

Через много лет мусбатовцы поведали о том, что происходило внутри:

- Мы шли напролом, уничтожая всё живое, что встречалось на нашем пути. Сопротивлявшихся убивали на месте. Тех, кто сдавался, не трогали. Очистили первый этаж. Занимаем второй. Как поршнем выдавливаем аминовцев на третий и в чердачные помещения. Везде множество трупов афганских военных и гражданских людей. Самое жуткое то, что среди них встречаются тела погибших женщин и детей. Это был уже не бой, а бойня! Я делал то же самое, что и мои товарищи – стрелял. Страха не было, но внутри всё как будто оцепенело. Не отпускала только мысль о матери - о том, что она не переживёт, если меня убьют, - медленно подбирал слова Шухрат МИРЗАЕВ.

Не меньшим драматизмом отличался и рассказ его товарища.    

Шавкат АЗАМАТОВ – в декабре 1979 года сержант, в составе 3 роты 154 ОоСпн ГРУ штурмовал дворец Тадж-Бек. Механик-водитель БМП 042, в атакующей колонне шёл замыкающим. Награждён медалью «За боевые заслуги».

- Грохот выстрелов и людские крики слились в душераздирающий рёв. Так, наверное, кричат в преисподней. Кровь стыла в жилах, но мозг работал чётко. И спецгруппы КГБ, и мусбатовцы действовали беспощадно. Кто-то выстрелил из ракетницы в живот афганскому офицеру. Он мгновенно вспыхнул «бенгальским» огнём,  во все стороны от него с шипением и треском полетели искры. Я ещё успел удивиться, как это человек может гореть зелёным пламенем? Запомнилась одна убитая женщина - грузная такая, очень полная. Всё её тело с ног до головы было залито кровью. У меня на глазах погиб боец группы «Гром» – аминовцы «срезали» его пулемётной очередью прямо у парадного входа, в упор. Было страшно. Ничего не боится только полный идиот.

После штурма я стал другим человеком. Помню, как один офицер КГБ достал из бара набитого спиртным, бутылку дорогого коньяка, вышиб пробку, хлебнул сам и протянул нам: «Пейте, мужики, сейчас можно - это война!»

Да, в бою спецназовцы действовали жёстко, как того требовали обстоятельства. Но они не теряли человечности и были великодушны к побеждённым.

- Первым мусбатовцем вошедшим во дворец с парадного входа был наш особист - Миша Байхамбаев. Во внутренних помещениях Тадж-Бека вповалку лежали убитые афганцы. Там я впервые почувствовал запах человеческой крови - сладковатый, приторный. Запах смерти. Смерти, унесшей жизни наших товарищей. Перед штурмом ко мне подошёл сержант Миркосым Шербеков и сказал, что погибнет, чувствует это. К несчастью, мрачное предчувствие сбылось - Миркосым получил тяжёлое ранение в голову и скончался. Хорошо помню полковника КГБ Григория Бояринова - высокий, статный, экипированный на зависть всём и в шлеме натовского образца. Лицо было прикрыто забралом из бронированного стекла, Но и это не уберегло офицера от гибели - пуля попала в горло. Когда мы подняли тело полковника, я увидел лежавшую под ним мелкую монету - пять афгани и взял её себе. До сих пор храню «афошку» в память о тех событиях.

Наверху, в чердачных помещениях ещё шёл бой – спецназ добивал остатки охраны Амина, когда внизу, справа от входа, собрали пленных (тех, кто уцелел). Среди них были   штатские лица, в том числе женщины и дети. Всё легко одетые, они сидели на ледяном бетоне (их усадили). В центре толпы стоял босой старик. Застывший как мумия, казалось, он не замечал лютого холода. Во дворце я нашёл два одеяла из верблюжьей шерсти. Одно постелил ему под ноги, другое накинул на плечи,- дополнил   воспоминания бывших подчинённых Баходир ЭГАМБЕРДИЕВ.

Когда закончился бой, всем раненым афганцам оказали медицинскую помощь. Гражданских, оставшихся в живых, отвели в расположение батальона и оставили там под охраной. Их содержали отдельно от военнослужащих. Убитых на грузовиках ГАЗ-66 свезли в одно место и похоронили (той же ночью) неподалёку от дворца. Могилы копали пленные.* Поблизости нашли последний «приют» и Хафизулле Амину - после его опознания Бабраком Кармалем – он специально для этого приезжал в Тадж-Бек. И даже акт составили. Дескать, казнён по приговору революционного трибунала.

Артиллерия бьёт по своим

На следующий день после штурма произошли события, которые по-прежнему остаются предметом дискуссий и поводом для сомнений: только ли неразберихой можно объяснить нападение на мусбат десантников 103-й Витебской дивизии ВДВ. Или это была попытка уничтожить «мусульманский» батальон?

Алым АБДУЛЛАЕВ* – в декабре 1979 года лейтенант, командир группы 1-й роты 154 ОоСпн ГРУ. За участие в операции «Шторм 333» награждён орденом Красной Звезды.

- Нас атаковала рота десантников из 350-го полка, когда мы вели бой с бригадой охраны. Они с ходу открыли огонь из всех видов оружия на поражение. Это был удар в спину, иначе не назовёшь. Одна из боевых машин (БТР-Д) почти в упор обстреляла группу солдат и офицеров нашей роты. По счастливой случайности те оказались в «мёртвой зоне» и никто не пострадал. Подбежав к машине, я постучал по броне прикладом автомата. На стук вылез сержант. Я потребовал, чтобы они прекратили стрельбу – здесь свои.

А вот, что рассказал Баходир ЭГАМБЕРДИЕВ:

- Утром 28 декабря майор Халбаев приказал мне арестовать Джандада и доставить его во дворец. Для этого был выделен один взвод нашей роты на трёх БМП. Опуская подробности, скажу: мы арестовали   Джандада. Афганского комбрига замполит лейтенант Рашид Абдуллаев посадил в десантное отделение своей машины, туда же бросил портфель с захваченными документами. Развернувшись, начинаем уходить. Но тут происходит такое, что даже в самом дурном сне не приснится! На выезде с территории бригады мы неожиданно попали под обстрел десантников 103-й ВДД. Отчётливо просматривались эмблемы ВДВ и бортовые номера на БМД.* Увидев их, мусбатовцы сначала обрадовались, стали приветственно махать руками. А в ответ получили свинцовый дождь. Парашютисты лупили из автоматов, не жалея патронов. Сразу погибло несколько человек, в их числе сержант Ходжанепес Курбанов. Многие были ранены. Понимая, что происходит трагическое недоразумение, спецназовцы ответного огня не открывали, хотя в целях самозащиты имели на это законное право. Рашиду Абдуллаеву под огнём удалось подойти к ним (ползком, перебежками) и установить связь. Он рисковал жизнью. Никто ведь не знал, что у них на уме. Важная деталь: в небе над нами барражировали четыре советских боевых вертолёта. Так вот, я своими ушами слышал радиопереговоры полковника Колесника с командиром витебской дивизии. Ему было сказано буквально следующее: если его подчинённые немедленно не прекратят атаковать отряд, то экипажам вертолётов будет дана команда уничтожить машины 103-й ВДД! Настолько накалена была обстановка.

Позже офицеры-десантники говорили нам, что им приказали блокировать район вокруг дворца и уничтожать всех, кто попытается оказать сопротивление. О присутствии здесь спецназа ГРУ, переодетого в афганскую военную форму они не знали.

Об этом знал их командир – генерал-майор Ф. Рябченко.

Ниёзитдин НОМОЗОВ – в декабре 1979 года капитан, командир 3-й группы 3-й роты 154 ОоСпн ГРУ. За участие в операции «Шторм 333» награждён медалью «За отвагу». В настоящее время военный пенсионер, полковник.

- 27 декабря, в первой половине дня, по приказу Колесника я ездил в Кабульский аэропорт за офицером связи 103-й ВДД. На ГАЗ-66 с водителем. Без каких-либо документов, удостоверяющих личность. Приехал. Представился генералу Рябченко. Кто я, откуда и зачем прибыл. В первые секунды комдив не произнёс ни слова, только изумлённо покачал головой. Вид у меня, конечно, был не презентабельный: исхудавший, небритый, в афганской форме. Мне дали офицера-связиста - молодого старшего лейтенанта и одного солдата для его охраны. Вместе с ними я вернулся в батальон.

С собой этот старший лейтенант привёз таблицу позывных 103-й дивизии. И сразу возникают вопросы, где он был и чем занимался? И почему не сообщил своему командованию о происходящем? Обращает внимание и то, что атаке десантников одновременно подверглись первая рота Исмата Кудратова, взвод под командованием Баходира Эгамбердиева и штаб (КП) батальона.

- Ещё до боя с бригадой охраны и боестолкновением с военнослужащими 103 ВДД мне удалось установить позывной передовой роты десантников: «Водоём». И когда меня запросили по рации, что происходит, ответил: «Меня атакует «Водоём». БМД их командира двумя пушечными выстрелами уничтожила наш БТР. Погиб старший сержант Алишер Мамаджанов, сидевший на броне. Первый снаряд попал в переднее левое колесо, второй угодил под самую башню. Взрывом её оторвало и отбросило на десятки метров в сторону. Всё происходило на моих глазах. Кувыркаясь, башня летела, как в замедленной съёмке. Наблюдая за ней, я невольно думал, куда же она упадёт?- вспоминал бывший начштаба отряда Абдулкасым АШУРОВ.

Проявлявшие сдержанность мусбатовцы, молниеносно ответили ударом на удар. Выстрелом из ручного гранатомёта они подбили командирскую машину. Это отрезвило нападавших. Лишившись управления, десантники остановились и прекратили стрельбу. Всего от «дружественного» огня погибли четверо спецназовцев 154 ОоСпн.

Можно, конечно, объяснить всё случившееся неразберихой, но тогда зачем ранним утром 28 декабря артиллеристы 103-й дивизии разворачивали в районе Дар уль Аман реактивные системы залпового огня? РСЗО типа «Град» установили для стрельбы прямой наводкой по Тадж – Беку и его окрестностям. И кого в течение часа десантники (спорадически) обстреливали из гаубиц - снаряды разрывались в непосредственной близости от дворца.* Кто был целью? Афганские зенитчики или может быть военные строители? Так и тех, и других нейтрализовали заранее и они не представляли никакой угрозы. И бригада национальной гвардии к тому времени уже фактически перестала существовать – по ней «катком» прошлись две неполные роты мусбата и подчинённые старшего лейтенанта Валерия Востротина.* В ходе её разгрома погибли сотни гвардейцев. А те, что уцелели, превратились в деморализованную толпу насмерть перепуганных людей. Больше чужих войск там не было. Только свои - «мусульманский» батальон.

Маловероятно и то, чтобы командир такого уровня, как Рябченко, не сумел разобраться в обстановке. Опираясь на факты, можно лишь предположить, что генерала втёмную хотели сделать «начальником расстрельной команды» и силами его соединения уничтожить мусбат. Уж больно необычен был этот батальон и оттого потенциально опасен. И наверху вполне могли решить: «мавр сделал своё дело – мавр должен уйти». Завуалировано отдали приказ избавиться от него, рассчитывая, таким образом, замести следы. Не получилось, слишком крепким оказался орешек. Здесь будет уместно привести и слова главного военного советника в Афганистане генерал-полковника Султана Магометова - к нему утром 27 декабря приезжали Колесник и Халбаев утверждать план операции. «Благословив» их, Султан Кекезович сказал, обращаясь к комбату: «Хабиб, ты должен взять дворец. Любой ценой. Не возьмёшь, поставим к стенке и расстреляем. Погибнет и твой батальон. Другого выбора у тебя нет. Ты хорошо меня понял, сынок?». Магометов не угрожал и не блефовал - это была констатация неотвратимости страшных последствий, провались штурм. Хабиб Халбаев – человек с «железными» нервами. Рассказывают, что ни один мускул не дрогнул на его лице. Ответил: «Понял». Ему оставалось только одно – взять Тадж-Бек. И он взял его.

Было ли произошедшее боестолкновение следствием преступной небрежности или преступного умысла, за давностью лет (с юридической точностью) установить не представляется возможным. Известно, что ни одного из тех начальников, кто виновен в смерти четверых мусбатовцев, не привлекли к ответственности. Данное обстоятельство даёт основания утверждать, что высшее руководство СССР, не задумываясь, могло «откреститься» от своих солдат и отдать их на «заклание» Амину, останься, тот жив. На кону стоял престиж великой державы - в случае неудачного исхода операции мог разразиться грандиозный скандал. И погибни отряд, не важно от чьих рук - витебских десантников или аминовских охранников, это стало бы трагедией всего советского народа. И беспрецедентной подлостью правителей.

За время пребывания в Афганистане 154 – й ОоСпн потерял семь человек убитыми: двое погибли во время штурма, один из-за неосторожного обращения с оружием, четверо - известно как. Около пятидесяти получили ранения. К месту постоянной дислокации в посёлок Азадбаш отряд вернулся в середине января 1980 года. Перед возвращением всё тяжёлое вооружение и имущество были переданы 108-й мотострелковой дивизии прибывшей в Кабул из Термеза.*

ЭПИЛОГ

Сегодня уже бессмысленно рассуждать о целесообразности операции «Шторм 333» и её последствиях. Возможно, с позиции международного права это был вооружённый государственный переворот, в результате которого одного «революционера» заменили другим – более респектабельным. Так или иначе, но события той далекой декабрьской ночи кардинально изменили расстановку сил в высших эшелонах власти ДРА и стали прологом многолетней драмы под названием «афганская проблема». Остаётся только помнить, как всё начиналось. Чтобы снова не «заштормило» - где-нибудь поблизости.

Игорь Бирюков

Примечания

* ШДК - штатно-должностная книга личного состава.

* Василию Колеснику за успешное проведение операции «Шторм 333» были присвоены звание Герой Советского Союза и воинское звание генерал-майор.

* Генерал армии Пётр Ивашутин – в ту пору начальник главного разведывательного управления генерального штаба Советской армии.

* Майор Джандад – командир бригады национальной гвардии (охраны) и личный порученец Хафизуллы Амина. По приказу Амина его подчинённые задушили Нур Мухаммада Тараки. Утверждают, что самого Джандада расстреляли в подвале здания посольства СССР.

* Непосредственно в штурме дворца Тадж-Бек участвовало пятьдесят семь офицеров   КГБ во главе с полковником Григорием Бояриновым.

* Одно отделение мусбатовцев на БМП до утра находилось у ворот посольства США в Кабуле. Вероятно, это было сделано для того, чтобы пресечь возможные попытки высокопоставленных сторонников Амина укрыться на территории американской дипмиссии.

* «Гусянка», «Единичка» - так на армейском жаргоне называли боевую машину пехоты 1.

* На следующий день рядовой Собир Хусанов был убит в боестолкновении с десантниками 103-й ВДД.

* Ветеран спецподразделений ГРУ полковник А.М. Ашуров скоропостижно скончался летом 2009 года на перроне станции метро Хамида Алимджана. В январе 1980 года Абдулкасым Мамадалиевич тайно (как ему это удалось?) вывез в Советский Союз знамя, снятое им с купола дворца Тадж-Бек. Через два месяца по совету сослуживцев закопал штандарт (от греха подальше!) на военном полигоне под Чирчиком.

* По характеру ранений, имевшихся на теле Хафизуллы Амина, визуально было установлено, что он погиб в результате разрыва снаряда БМП. Кстати, некоторые члены его семьи, уцелевшие в ходе штурма, ныне проживают в Москве.

* Всего мусбатовцами 27 и 28 декабря 1979 года в плен было взято около тысячи солдат и офицеров из состава разгромленной ими бригады национальной гвардии.

* Ветеран спецподразделений ГРУ полковник А.С.Абдуллаев умер в январе 2007 года от травм, полученных в автоаварии. После службы в 154 ОоСпн Алым Султанович был начальником разведки одного из мотострелковых полков ОКСВА.

*БМД - боевая машина десанта.

*Стреляли с закрытых огневых позиций, оборудованных в аэропорту Кабула. Наведение орудий на цель осуществлялось косвенно - по приборам и точкам (ориентирам) на местности.

* Впоследствии знаменитая девятая рота 345-го отдельного парашютно-десантного полка из Ферганы. Во время проведения операции «Шторм 333» это подразделение было придано «мусульманскому» батальону.

* В Афганистане 154 ОоСпн потерял и четыре единицы бронетехники - две БМП-1 и два БТР 60ПБ.