После смерти Дж.Намангани под Кундузом и его торопливых похорон, Тахир Юлдашев провел совещание с оставшимися полевыми командирами. «Для нас наступили тяжелые времена, - сказал лидер ИДУ, - «командона» Джумабая нет в живых, он пал смертью шахида», и сейчас для нас важно сберечь оставшиеся силы и уйти в районы недосягаемые для американцев».

Т.Юлдашев открыто заявил, что сейчас руководство ИДУ не в состоянии полностью взять на себя ответственность по организованному выводу в безопасные зоны уцелевших сил. Он предложил моджахедам самостоятельно выходить из-под ударов, а также решать вопросы со своими семьями, многие из которых остались в населенных пунктах, попавших в зону активных боевых действий.

Полевые командиры, слушая говорившего, все более явственно ощущали горечь невосполнимой потери в лице своего главнокомандующего. Невольное сравнение Т.Юлдашева с погибшим Дж.Намангани было явно не в пользу оставшегося в живых лидера ИДУ. Глухое недовольство стало расти среди земляков и приближенных к Дж.Намангани полевых командиров. Их откровенно раздражала растерянность Юлдашева и его неспособность в этот критический момент возложить на себя весь груз ответственности за судьбу движения. Боевики ждали от него волевых решений по выходу из кризисной ситуации и приказов на продолжение военного джихада. Возникшая неопределенность на фоне сопровождавшихся массированных бомбардировок, тяжелые потери, рассредоточенные силы и отсутствие единого командования все более и более отягощали сознание полевых командиров и рядовых боевиков. Многие стали понимать, что пришло время задуматься о собственных перспективах и мнения на этот счет были весьма разными.

Последствия появившихся признаков разложения военной дисциплины не заставили себя долго ждать. Все более заметной стала роль авторитетных полевых командиров и боевиков ИДУ, стоявших на позициях продолжения джихада и активизации боевых действий против сил антитеррористической коалиции. В их числе был Жалолов Наджмиддин, 1972 года рождения, уроженец кишлака Хартум, Андижанской области, известный в террористических  кругах под кличками «Яхъе», «Абдурахмон», «Хасан», «Умар». Находившийся в розыске с 1999 года как активный член ИДУ и заочно осужденный Верховным судом Узбекистана за антигосударственную и террористическую деятельность к 18 годам лишения свободы, «Яхъе» пользовался заслуженным авторитетом среди боевиков. Ранее, как один из перспективных бойцов, прошел специальную диверсионную подготовку в лагерях Аль-Каиды дислоцированных в Хосте. На территории Чеченской Республики в составе бандформирований принимал участие в боестолкновениях с федеральными силами России. За его плечами были успешно освоенные курсы диверсионной подготовки в террористическом центре «Кавказ» (с.Сержень-Юрт) под руководством известного полевого командира Хаттаба.

Позиция Жалолова Н., открыто выражавшего недовольство отсутствием активных действий со стороны формирований ИДУ, была поддержана некоторыми боевиками, требовавшими перехода к прямому вооруженному противостоянию. Вокруг «Яхъе» сформировалась группа единомышленников, ядро которых составили боевики - Бекмирзаев Ахмад, 1975 года рождения (клички Малик, Салохиддин), уроженец Узбекистана. В составе ИДУ он был известен как серьезный специалист по минно-взрывному делу и один из лучших учеников инструктора Абу Хабоба Мисрий (египтянин, возглавлял отдел подготовки специалистов взрывников и лабораторию по изготовлению ядовитых веществ в лагере Аль-Каиды под Джелалабадом). Биймурзаев Жакшыбек, 1976 года рождения (клички Серик-Умар, Аким, Казах-аке) гражданин Узбекистана, прошедший подготовку в лагерях Аль-Каиды в Хосте и принимавший активное участие в боевых действиях в Кандагаре против сухопутных подразделений армии США.

Открытое противостояние с лидерами ИДУ и прежде всего с Т.Юлдашевым ничего хорошего Жалолову Н. и его соратникам не сулило. По законам военного времени над ними нависла угроза быть обвиненными в предательстве со всеми вытекающими отсюда последствиями. Если бы не одно обстоятельство, связанное с присутствием более сильных игроков, вовлеченных в этот процесс и до определенного времени открыто не вмешивавшихся в происходящие внутренние события в ИДУ.

Тонко прочувствовав развитие ситуации и определив вероятные приоритеты дальнейшего хода событий в Афганистане, а также роль ключевых фигур в террористическом движении, «Яхъе» сделал ставку на слияние с Аль-Каидой. Для этого он вознамерился превратиться в центральноазиатское структурное подразделение этой международной террористической сети. Выйдя на контакт с региональными руководителями Аль-Каиды, обрисовав им собственный потенциал и возможности, Жалолов Н. смог заручиться их поддержкой и в конце концов, преодолев сопротивление и угрозы со стороны Т.Юлдашева, оказался под их патронажем в качестве новой и самостоятельной террористической единицы.

В этом контексте не может не обратить на себя внимание роль и позиция руководящего звена Аль-Каиды в разрешении возникшего внутреннего конфликта в ИДУ. Стало очевидным, что Аль-Каида, являясь международной террористической организацией, ведет непрерывную и целенаправленную деятельность по созданию новых исламистских образований и радикализует уже существующие. Целью этой стратегии является дальнейшее разветвление действующей сети филиалов во многих странах мира и расширение географии террористической активности. Таким образом, в результате сложившихся объективных обстоятельств, при непосредственном участии Аль-Каиды в приграничном афгано-пакистанском террористическом оазисе было положено начало новой организации «Исламский джихад», известной и в других версиях, как «Джаамат аль джихад», «Исламский джихад Узбекистана», «Исламский джихад - Джаамат моджахедов». Однако возникшая интерпретация в названиях организации на самом деле не меняла ее сущности и принадлежности к сети Аль-Каиды в центральноазиатском регионе.

По единогласному решению лидеров Аль-Каиды эмиром Исламского джихада стал Жалолов Н., его заместителями были назначены Бекмирзаев А, и Биймурзаев Ж. Состав организации пополнили теперь уже бывшие боевики ИДУ: Сардор (Жалолов М), Талха (Жаббаров Б.), Абдулазиз (Ходжаев М.), Абдулло (Ибрагимов Ж.), Сухаил (Буранов С.), Юсуф (Исмаилов Х), Шейх-Аббос (Болтабаев Р), Мовия (Ибрагимов О), Сайфулло (Матъякубов Р.) Абдусамат (Искандаров А.).

После переброски на территорию Пакистана опека над организацией была возложена на регионального представителя (мосъула) Аль-Каиды - Абу Мусаба Балуджи. Новому центральноазиатскому филиалу, временно расположившемуся в одном из районов Карачи, были отработаны задачи первостепенной важности по созданию подпольной сети в Узбекистане, а также приграничных районах сопредельных стран. Требовалось принять неотложные меры по реанимации всей подрывной деятельности в направлении создания мощных структур, способных в час «Х» провести точечные террористические атаки. Спровоцировать к активизации другие радикальные силы в лице представителей ИДУ, Хизбут-Тахрир и других противостоящих официальной власти Узбекистана религиозно-экстремистских организаций, законспирированная сеть которых присутствовала в странах Центральной Азии.

Прошедшая активную фазу операция «Несокрушимая свобода», а по сути дела увязнувшая в афганской военной действительности военная машина стран антитеррористической коалиции, позволила формированиям талибов, Аль-Каиды и другим террористическим организациям провести перегруппировку сил и реанимировать командную вертикаль. Восстановить связь и выработать применимую к новым условиям тактику сосредоточения сил – в виде малых групп, дислоцировавшихся в населенных пунктах Вазиристана и других районах афгано-пакистанской границы.

Руководство Исламского джихада уже марте 2002 года по приказу эмиссаров Аль-Каиды начинает первый этап переброски боевиков из Пакистана. Одна из групп во главе с Бекмирзаевым А., снабженная поддельными паспортами граждан Турции, прибывает в Алматы далее следует в Шымкент и через Черняевку пересекает казахско-узбекскую границу. Оказавшись на территории Узбекистана Бекмирзаев А. приступает к реализации мероприятий по созданию джихадистского подполья, параллельно ведя работу в этом направлении и на территории Южно-Казахстанской области, создавая там перевалочные пункты и конспиративные квартиры. Впоследствии джихадисты в процессе своих передвижений обратят внимание и на Таласскую область Кыргызстана, как один из запасных перевалочных пунктов в случае возникновения непредвиденных и критических ситуаций.

Активная работа по созданию подполья и вербовочная деятельность, осуществлявшиеся на реальной социально-протестной почве, длительное время зревшей среди религиозного населения Узбекистана, быстро дала свои плоды. Выйдя на контакт с уже существовавшими религиозно-экстремистскими группами в различных районах страны, Бекмурзаев А. сумел привлечь их на свою сторону. В результате его действий в г.Ташкенте, населенных пунктах Ташкентской, Бухарской и Кашкадарьинской областях были созданы законспирированные подпольные ячейки, которые приступили к вербовочной деятельности среди населения, распространению идей по свержению государственного строя в Узбекистане и подготовке к террористическим актам.

Выполняя инструкции пакистанского центра по расширению рядов Исламского джихада, созданное подполье предпринимало большие усилия по привлечению в свои ряды новых рекрутов. Вербовочная база среди населения была достаточно обширной, она охватывала религиозную молодежь, членов семей осужденных за религиозную, религиозно-экстремистскую и террористическую деятельность, радикальные ответвления Хизбут-Тахрир, представителей криминальных структур, а также лиц, в силу различных обстоятельств пострадавших от деятельности правоохранительных органов и спецслужб.

Согласно разработанному плану, вновь завербованные члены Исламского джихада в целях первичной подготовки к подрывной деятельности и приобретения начальных практических и теоретических навыков совершения терактов, проходили подготовку на конспиративных квартирах и домах приграничных с Узбекистаном районах Южно-Казахстанской области. После чего планировалась переправка боевиков в Пакистан для прохождения дальнейшей подготовки в лагерях Аль-Каиды, передислоцированных в Южный Вазиристан. В период 2003-2004 годов в подпольных ячейках Южно-Казахстанской области по различным оценкам прошли террористическую подготовку более 40 членов преступного сообщества. После прохождения первого этапа обучения в марте 2003 года наиболее активные члены группировки, в числе которых значились Е.Умаров, Ф.Юсупов, Ф.Казакбаев, Р.Юсупов и Ж.Нигманов были вывезены Бекмирзаевым А. по маршруту Шымкент-Алматы-Баку-Тегеран-Захедан. В целом, начиная с весны по август 2003 года в лагерях Аль-Каиды прошли подготовку более 15 членов Исламского джихада.

На встречу с прибывавшими боевиками в Захедане выходил Абу Ляйс Либеи, полевой командир, близкая связь регионального представителя Аль-Каиды -Абу Мусаба Балуджи. При содействии Абу Ляйса Либеи группы перебрасывались в Южный Вазиристан, где в населенном пункте Вана нашли прибежище формирования Аль-Каиды, ИДУ, ИПВТ и других террористических организаций после начала операции «Несокрушимая свобода». Там же была создана сеть лагерей Аль-Каиды по подготовке боевиков, где джихадисты проходили полуторамесячную диверсионную подготовку. Инструктора Аль-Каиды обучали поступавших подопечных не только диверсионным навыкам и минно-взрывному делу, но и прививали им методику использования специальной идеологической обработки. В последующем ее применение на практике позволит джихадистам сформировать несколько групп смертников, посредством которых будут совершены террористические атаки на иностранные дипломатические представительства и государственные структуры в Ташкенте.

После завершения лагерных курсов члены Исламского джихада возвращались по обратному маршруту через Захедан-Тегеран-Баку-Алматы-Шымкент, либо использовали другие направления через Баку на Аускент, Астану, далее в Шымкент, и здесь было бы уместным сказать несколько слов о маршруте переброски боевиков.

Приграничные районы пакистано-иранской и афгано-иранской границы практически всегда были «прозрачными» и фактически неподконтрольными официальным властям. По грунтовым дорогам из афганской и пакистанской стороны ходили грузовики и автобусы с различными товарами, пассажирами. Шла торговля и определенная масса людей без осложнений пересекала обе стороны границы. Пограничного режима в его настоящем значении здесь никогда не существовало. Эта трасса была отработана в течение многих лет и активно использовалась эмиссарами и связниками международных террористических организаций для решения задач внешнего характера, переброски боевиков в Турцию, Европу, Центральную Азию и в обратном направлении - по доставке в лагеря вновь завербованных членов террористических организаций.

В сферу предлагаемых транспортных услуг на стихийных автовокзалах Кветты и Пешевара входили так называемые проводники, которые за определенную плату, в обход основных дорог по известным им маршрутам, сопровождали людей до иранской границы и по ходу движения регулировали вопросы безопасности с главарями племен и вооруженных групп, контролировавшими большинство участков маршрута.

Конечно же, было бы по меньшей мере наивным полагать, что пограничный режим и перевалочные базы террористических организаций в Иране могли подобным образом функционировать и свободно существовать без ведома и оперативного контроля со стороны спецслужб Тегерана, которые всегда активно отслеживали террористическую среду и оказывали адресное содействие эмиссарам террористических организаций. Соответствующие отделы Министерства информации (Эттелеат) и Корпуса стражей исламской революции (КСИР), контролируя процесс присутствия в стране структур и боевиков террористических организаций, параллельно отрабатывали собственные задачи по сбору разведданных через их возможности, как в Центральной Азии, так и в других станах мира. Можно с уверенностью сказать, что в основе благоприятного режима, созданного спецслужбами Ирана для международных террористических организаций, лежали негласные договоренности «взаимовыгодного сотрудничества» между сторонами.

Практически у каждого боевика и члена его семьи были в распоряжении поддельные общегражданские паспорта Кыргызстана, Узбекистана и Турции. Подпольные структуры, действующих в центральноазиатском регионе террористических организаций, в решении задач по легализации боевиков, активно использовали свои возможности. Коррумпированные связи в органах внутренних дел (паспортные столы), в криминальных структурах и созданная сеть по приобретению у населения паспортов, позволяли им обеспечивать внутренние потребности в поддельных паспортах граждан Кыргызстана, Узбекистана и Казахстана. Наибольший интерес для ИДУ и других террористических организаций представляли паспорта граждан Кыргызской Республики. Этому способствовал ряд объективных факторов, в число которых входил высокий уровень коррумпированности правоохранительных органов, слабый административно-правовой режим, не имеющий жесткого контроля и санкций по выдаче паспортов и их повторного получения, слабая техническая защищенность паспортов образца 1994 года, позволявшая без труда переклеивать фотографии, при сохранении подлинных анкетных данных настоящего владельца.

Между тем поддельные паспорта других государств имеющие высокую степень защиты требовали более профессионального вмешательства. На них специализировались лаборатории Исламской партии Восточного Туркестана (ИПВТ) в Кветте и Лахоре, оборудованные на хорошем техническом уровне. При необходимости и выполнении заданий повышенной сложности террористические организации зачастую прибегали к услугам пакистанских лабораторий ИПВТ, способных изготовить поддельные паспорта различных государств.

Деятельность Исламского джихада, как террористической структуры, невозможно представить без устойчивого канала финансирования. Лидер организации Н.Жалолов выстроил действующую схему материального обеспечения структур Исламского джихада в Центральной Азии. Получаемые от регионального руководства Аль-Каиды в Пакистане финансовые средства распределялись через одного из своих заместителей Биймурзаева Ж. (Серика-Умара), который направлял их Бекмирзаеву А. Последний имел право самостоятельно определять направление финансовых потоков. Выйдя на контакт с организованными преступными группами в Узбекистане и Казахстане, Бекмирзаев А. лично закупал оружие и боеприпасы, координировал приобретение компонентов к взрывчатым веществам и вывод членов организации в сопредельные с Узбекистаном страны и дальнее зарубежье. В свою очередь руководители областных ячеек джихадистов получали средства от Бекмирзаева А. и использовали их для передвижения, закупки составляющих частей самодельных взрывных устройств, ведения пропагандистской деятельности, распространения литературы и листовок, и осуществления иных акций подрывной деятельности. Схема перевода средств из пакистанских центров Аль-Каиды для Исламского джихада была вполне обычной и надежной: банковские услуги срочных переводов, обычно по системе WesternUnion (дробные, в несколько приемов) или наличные средства при личной встрече (для безопасности при пересечении границы, делились на несколько человек).

Как показывает практика, отследить небольшие переводы средств, получаемых одновременно в различных населенных пунктах и областных центрах, практически невозможно. В большинстве случаев получателями выступают родственники или иные близкие связи членов преступного сообщества, не попадавшие в поле зрения спецслужб и правоохранительных органов.

Имея систематическую финансовую подпитку и умело используя существующие противоречия в социально-политической системе Узбекистана, лидеры Исламского джихада продолжали разворачивать свою подрывную деятельность. Джихадисты, направляемые и координируемые из пакистанских центров Аль-Каиды, преследовали конкретные цели, а именно организацию и совершение массовых террористических акций в различных регионах Узбекистана и внесение элементов дестабилизации в общественно-политическую обстановку, способную привлечь к активной деятельности все антигосударственные силы, стремящиеся к свержению власти Президента И.Каримова.

Усвоенные в лагерях Аль-Каиды навыки идеологической подготовки члены Исламского джихада стали успешно применять на практике. Методика подготовки потенциальных смертников проходила апробацию на конспиративных квартирах, где велась серьезная работа с предварительно отобранными членами организации мужского и женского пола наиболее подверженных психологическому влиянию. Как уже ранее отмечалось, одним из важнейших факторов личностного портрета потенциального смертника наряду с религиозностью было наличие в его биографических данных сведений о причастности кого-либо из близких родственников к террористической деятельности, осужденных, умерших в местах заключения или погибших боевиков и членов ИДУ, или других террористических и религиозно-экстремистских организаций. Женщины исключения не составляли, скорее наоборот, это был самый подходящий материал для обработки. Особенно на роль потенциальных смертниц подходили вдовы, с которыми заключали браки региональные руководители Исламского джихада для ускорения и систематичности психологической обработки.

Пик активности Исламского джихада в Узбекистане пришелся на 2003 и начало 2004 года. За этот период сформированное подполье значительно укрепилось, создало разветвленную подпольную сеть, охватывающую не только территорию Узбекистана, но и районы Южно-Казахстанской области. Подрывная деятельность организации набирала обороты, связники и курьеры распространяли среди населения листовки с призывами свержения государственного строя Узбекистана. Велась целенаправленная вербовочная деятельность по привлечению в ряды джихадистов религиозной молодежи, проходившей ускоренные курсы боевой подготовки в условиях подпольных баз в приграничных районах с Узбекистаном. Подготовленный арсенал вооружения и лаборатории по изготовлению взрывчатых веществ находились в Бухарской, Ташкентской и Кашкадарьинской областях. Обученные минно-взрывному делу члены джихадистского подполья изготавливали самодельные взрывные устройства, базовыми компонентами которых являлись аммиачная селитра и алюминиевая пудра, детонаторы, внешний корпус взрывчатки дополнялся поражающим составом (гайки, гвозди, болты).

К началу 2004 года сроки готовящейся широкомасштабной акции уже находились на стадии согласования с зарубежным центром Исламского джихада. Налаженная система конспиративной связи, осуществлявшаяся через мировую сеть Интернет, работала практически без сбоев. Необходимые указания в зашифрованном виде джихадисты получали на свои электронные адреса, через которые держали связь с Пакистаном. Внутренняя система контактов и оповещений подполья в Узбекистане осуществлялась посредством мобильных и городских сетей с применением условностей и завуалированных оборотов, обозначавших те или иные действия.

Тем временем приближались сроки, отведенные джихадистам кураторами Аль-Каиды, на проведение террористических акций. Находясь в Пакистане, эмир движения Н.Жалолов, определял время проведения акций и цели террористических атак. Предварительные сроки начала операции определялись на апрель 2004 года. Согласно указаниям террористические атаки должны были начаться в Ташкенте. Мишенями смертников были выбраны центральные гостиницы и супермаркеты, ташкентская синагога и здания силовых структур.

Однако запланированным акциям не суждено было сбыться. Все планы Исламского джихада по проведению крупнейшей террористической акции в Узбекистане, особым почерком которой являлись группы смертников, были нарушены в 22 часа 28 марта 2004 года, взрывом в доме пенсионера Н. Раззакова в Ромитанском районе Бухарской области…

Асет Аскаров 

14.01.2009

Источник: ИСАП КРСУ