Говорить о терроризме сегодня становится дурным тоном. Но не потому, что общество очерствело к чужому горю, а потому что словно пони на карусели мы бегаем по кругу, пытаясь выдавить из себя хоть что-то новое в набившем оскомину тезисе — несовершенстве нормативной базы. Я не знаю, что еще нужно нашим спецслужбам, чтобы они наконец вернулись к задачам, ради которых мы платим им деньги, — выявлять, предупреждать и пресекать.
Традиции ювелиров контрразведки сегодня не в чести, а потому главным инструментом становится кувалда, действие которой мы наблюдаем на Кавказе. И каждое ее применение сопровождается ударами по пальцам: соотношение уничтоженных бандитов и федералов на круг приблизительно одинаковое. А героизм погибших ребят, по-сути, является платой за низкий профессионализм тех, кто, как говорил Лелик, должны работать «без шума и пыли». И уже все понимают, что когда танк вышел на прямую наводку, кто-то должен снимать погоны и сдавать ключи и оружие... Но не снимают и не сдают, потому что все происходящее стало общим местом, а очередной взрыв — всего лишь повод снова поговорить о несовершенстве закона... прежде всего тем, кто и закон-то не читал.
В наше время многое тайное давно перестало быть таковым. С развитием интернета мы можем наблюдать восходы и закаты политических фигур, зарождение цунами общественных процессов, и их крах. Социальные сети вещь великая. Они гениальное изобретение человечества, сделавшее мир прозрачным, объединившее людей разных социальных слоев, национальности и вероисповедания в своеобразную общность. Некий параллельный мир, где каждый индивидуум, независимо от звания и должности, ощущает себя личностью, имеющей право собственного мнения, которое он высказывает, нередко не выбирая выражений, в любое сановное лицо. Наши противники давно оседлали эту волну, внедряя в сетях мысли и идеологию, направленные на разрушения страны, сознание ее граждан, используя сети как оружие информационной войны, обостряющее до взрыва внутренние напряжения, выводя частности за рамки возможного реагирования, стимулируя разрушительные процессы в обществе. На профессиональном языке это называется — «формирование экстремистских настроений», причиной для которых может быть бытовая драка или проезд на красный свет машины с мигалкой. И эти семена прорастают, нередко взрывая мозг десятков тысяч людей, ослепленных негодованием, либо по поводу столкновением людей разной национальности, либо результата матча футбольных клубов, либо беспредела людей в погонах. Зародившийся эмбрион ненависти начинает приобретать очертания, когда появляется лидер, пусть с невнятными лозунгами, но свой, «плоть от плоти».
Согласно материалам МВД РФ, начиная с 2009 года на фоне снижения общего числа преступлений, регистрируемых в Российской Федерации и аналогичной динамики преступлений террористического характера, отмечается устойчивый рост преступлений экстремистской направленности. В 2009 и 2010 года этот рост превышал 19% по отношению к предыдущему году, в 2012 году составил 11,9%, а за десять месяцев текущего года рост преступлений экстремистской направленности достиг 29,7%.Тенденция последовательного и многополярного роста экстремизма в Российской Федерации, требует исследования причин и условий, ее порождающих
1. За последние 20 лет государственные и общественные институты так и не смогли сформулировать оптимальные подходы к реализации антиэкстремистских технологий в молодежной среде, являющейся ресурсной базой экстремизма. Согласно статистике МВД-ФСБ, более 90 процентов членов экстремистских организаций — это молодые люди в возрасте до 30 лет. Они же составляют 80 процентов от всех совершавших преступления экстремистской направленности. Сегодня институты, реализующие молодежную политику, в лучшем случае работают с молодежью уже формально организованной в стенах школы или ВУЗа. А вот как подойти и чем занять головы юношей и девушек из числа улично-подъездной молодежи, у которой не сформирована устойчивая система ценностей и низок уровень правосознания [http://samonkin.blog.ru/82357475/129757286. Дата обращения - 25.11.2011], складывается впечатление, ни государство, ни общество не знают, что порождает у молодых людей убеждение, что они никому не нужны. Поэтому они легко откликаются на призывы экстремистов, прежде всего в Сети, определяющих образ врага и призывающих решать сложные проблемы путем насилия. Сегодня много спорят о праве специальных служб изучать мнения в социальных сетях. Как старый жандарм замечу — это должно быть не право, а обязанность. Так как в социальных сетях можно не только услышать глас народа, но и найти то, что по-сути является жемчужинами общественного мнения, алмазами политических решений. И если это до сих пор не делается, то грош цена специальным службам, которые по своему положению не только обязаны сканировать общественно-политическую ситуацию (выявлять, предупреждать и пресекать), но и предлагать власти оперативные пути решения важных проблем, своеобразные антидоты. А если и делается, то результат такой работы налицо — радикальный экстремизм стал втягивать в воронку террористической активности лиц иных конфессий, что говорит не только о провале оперативной составляющей, но и кризисе самих конфессий. Хочется отметить одну закономерность: чем больше предпринимается попыток поставить иерархами «веру» на службу государства, тем больше радикальных течений возникает. Натужное декларирование единства партии и церкви у кого-то вызывает оторопь, а кто-то ищет иную нишу отправления своих духовных потребностей, надевая хиджаб и отращивая бороду. Сами же конфессии вместо попыток наладить диалог с паствой (заблудшими овцами) вспоминают классиков марксизма «Кто не с нами, тот против нас!». И делается это повсеместно, подменяя толерантность ортодоксальностью. Не способность отрегулировать процесс в рамках диалога, требует привлечения административного ресурса светского государства, что еще больше усугубляет противоречия и исключает диалог.
2. На фоне межконфессиональных противоречий, обостряются противоречия национальные, что в условиях неконтролируемой миграции архиопасно. Вспышки взаимного насилия по национальному принципу стали нормой. Гипертрофированное восприятие возбужденным обществом самых незначительных на первый взгляд событий на межнациональной основе увеличивает пропасть недоверия и враждебности. Все это напоминает американские блокбастеры про социальные катастрофы, где все воюют со всеми на руинах страны. Очевидно и то, что данный сценарий применялся во все времена, но особенно четко он был сформулирован Алленом Даллесом — первым руководителем ЦРУ — сеять межрелигиозную и межнациональную рознь. Удивительно, что вспоминая его завет, а самое главное, наблюдая все воочию, спецслужбы продолжают утверждать, что все под контролем. Но самым опасным является то, что в последние годы сформирована не только база — агрессивно маргинальные слои — продукт неграмотных и неумелых действий власти, но и обеспечена на легальной основе финансированием из-за рубежа. При этом в этот процесс теми же неумелыми действиями, втянуты еще вчера нейтральные и аморфные зарубежные политические силы.
Уничтожив главарей (что с точки зрения морали справедливо), мы лишили боевиков Центра, а спецслужбы позиций! Проще контролировать и рубить вокруг одного центра, чем вообще не знать где эти центры. И уж тем более не имея возможности агентурой доставать до них!
3. Довольно странным явлением первичности и вторичности является то, что экстремизм, зарождающийся на основе мировоззренческих трудностей, являясь, по сути, сферой политической, относится к сфере МВД, которое не всех углах утверждает, что политикой не занимается... Более того полиция, являющаяся головным органом в противодействии экстремизму, до настоящего времени не сумела наработать эффективные правоохранительные практики противодействия этому опасному феномену. Но и не сумеет! Потому что ему в затылок дышит ФСБ, которая весьма ревностно следит за шагами своих коллег. Позиция очень удобная, так как не отвечая за оперативный блок в сфере борьбы с экстремизмом и базовые решения, можно в случае непредсказуемого развития обстановки, спросить «кто пуговицы пришивал» (по Райкину).
Более того между маргинальной молодежью и полицией (что она еще может?), прослеживается упор на силовые методы подавления протеста в молодежной среде. Но эти методы неминуемо приведут к дальнейшей радикализации общества в целом и молодежи в частности. Это закономерно, так как воздействие осуществляется на следствие явления, но не на его причину. И в таком противостоянии безусловно повышается градус, так как провоцируется переход от экстремистских методов к террористическим. Мало кто помнит, что события в Чечне начались отнюдь не с политических требований, а с митингов зеленых против строительства в Гудермесе химкомбината. Поэтому необходимо в первую очередь противодействовать негативным процессам идеологическими и политическими средствами, устраняя причины возможных проблем. Но телега поставлена впереди лошади: по сути борьбой с бандпольем занимается ФСБ, а вопросами политического характера МВД. Хотя вопросы упреждения и скрытого влияния в зонах общественных возбуждений были прерогативой спецслужб. Как и вопросы и внутреннего разложения очагов экстремизма.
4. Еще одна причина — снижение порога чувствительности у людей путем систематического вдалбливания в головы принципа силы как единственного инструмента решения правовых вопросов. До 80 процентов эфира центральных каналов — непрекращающиеся сериалы про ментовские и бандитские войны, на которых кровь льется реками, а число убитых на экране превысило число жителей Московской области. И что важно: по линии каналов закупаются те боевики и триллеры, которые в странах производителях не показывают по морально нравственным критериям! Многие выпускаются только на дисках и в эфире никогда не показывают! Объем таких сюжетов и публикаций по экстремистской и террористической проблематике превысил некую «критическую массу», а отдельные отечественные СМИ утратили не только чувство политической корректности, но и здравого смысла в «натуральности» освещения проявлений экстремизма и терроризма.
Самое удивительное, что свой вклад в формирование подобного положения дел, а по сути реализации идей терроризма — запугать и подавить, вносят те, кто больше других должен быть заинтересован в предупреждении и минимизации последствий проявления экстремизма и терроризма. Это прежде всего пресс-службы правоохранительных органов, которые своей информационно-пропагандистской политикой внушают обществу, что преступность — нормальный информационный повод. Как следствие большинство новостных блоков начинается исключительно с криминальных новостей! Российские общество настолько привыкло к такому положению дел, что более 50% опрошенных пользователей Интернета против возможного запрета публикации в СМИ информации о массовых убийствах [См.: http://vz.ru/opinions/2013/4/23/630002.html; http://vz.ru/vote/result/1161/?vote=true].
Основной аргумент сторонников данной позиции — нельзя замалчивать явления. Нет возражений. Замалчивать не надо — но пропагандировать-то зачем? Зачем гиперболизировать преступность, предоставлять информационную трибуну бандитам, экстремистам, террористам для изложения их политических взглядов и самооправдания, которые бы в противном случае никто не услышал? Зачем подобными сюжетами провоцировать появление «комплекса Герострата» у террористов и экстремистов, изыскивающих пути, в их понимании, «войти в историю»?
Очень часто при спорах с руководителями каналов на эту тему выдвигается тезис «Дайте нам то, что обеспечит рейтинг, и мы снимем эту мерзость!» Параллельный мир. Эти чиновники от ТВ хотят зарабатывать в России, а жить за рубежом, потому что в России страшно!
5. Тенденция к гиперболизации преступности заложена и в системе отчетных показателей пресс-служб правоохранительных органов, в которых до настоящего времени сохраняется так называемая «палочная система» — прирост публикаций к аналогичному периоду прошлого года [А. Г. Михайлов. В зеркале полицейских реформ/Защита и безопасность. № 2 (65). 2013. С. 26–35.]. В противном случае, для сотрудников, допустивших падение отчетных показателей, возможны так называемые «оргвыводы», поэтому отдельные правоохранители стремятся поразить общество своими успехами, которые преступностью не воспринимаются всерьез и практически не оказывают на нее профилактического эффекта, а для общества являются удручающе печальными, так как формируют атмосферу страха и безысходности.
У населения формируется не соответствующее действительности впечатление, что страна погрязла в коррупции, наркомании, педофилии, экстремизме и терроризме. По существу раскручивается алгоритм самоуничтожения государства: отсутствие позитивного восприятия действительности, утрата веры в справедливость, исчезновения надежды на лучшее будущее, падения доверия к власти. Закономерным итогом подобной политики является неверие в способность правоохранительных органов обуздать преступность, как и неверие самим этим органам, несмотря на проведенные реформы и переименования. Но все изложенное — только верхняя часть айсберга.
Для понимания локальных и стратегических причинно-следственных связей хотелось бы вернуться к событиям в Волгограде. Три взрыва в ограниченный промежуток времени. На первый взгляд разбор подобной ситуации покажется инородным для обсуждения заявленной темы, но в ней присутствует много общих ошибок и просчетов, которые повторяются систематически.
а) отсутствие исторической памяти у людей, которые обеспечивают безопасность. Именно 30 декабря — 19 лет назад начались бои за Грозный, а 31 го велись самые кровопролитные сражения за центр города. Именно в эти дни погибла майкопская бригада. Для многих родственников это день скорби. Однако я не знаю ни одного распоряжения об усилении агентурно-оперативной деятельности в эти периоды! Выборы мы научились обеспечивать, а вот события расколовшие общество забываем. Мы забыли, а бандиты помнят дни, когда пролилась первая кровь. И потому усиление надо вводить не после события, а ДО! Нам не раз угрожали, обещая возмездие за те дни. Вот и случилось! Что к таким датам надо особенно готовиться в КГБ знали! А потому если в Москве и стране 23 февраля отмечали как день Советской армии и Военно-морского флота, на Кавказе усиливали работу, так как на эту дату пришлось начало депортации чеченцев.
б) безобразная и пустая работа антитеррористической комиссии Волгограда (что за работа, если все повторяется). Возглавляет ее губернатор. Отвечать за это должен он! И не важно, гонят его или нет, но как глава просто обязан подать прошение об отставке! (Право президента — удовлетворять ее или нет). Просто по-человечески. Забыты традиции русских государственников, которые не только умеют вместе с народом скорбеть, но и отвечать! Более чем уверен, что в Волгограде было смутное ощущение, что в одну воронку снаряд дважды не падает! И как ни крути, а результат налицо!
в) не исключаю, что информация упреждающего характера была. Просто лежит она в каком-нибудь сейфе безалаберного опера или его начальника. И не факт, что лежит в Волгограде или Пятигорске... Может и в Калуге или Магадане... Уверен, что в оперативном поле есть след. Однако длительный период безответственности в системе ФСБ привел к легкомысленному отношению даже к важной информации. Во времена Андропова такого просто не могло быть! И каждый оперуполномоченный понимал, что решая задачу в Нарьян Маре, ты обеспечиваешь и безопасность в Москве и Владивостоке. И не дай Бог, если с течением времени появится из архива бумажка с сигналом (уже состоявшегося) террористического характера... Головы летели вместе с кокардами. В последнее время мы не видели ни одного факта освобождения от должности генералов за провал оперативной работы. Более того даже на очевидные факты нет реакции.
Ну как можно относиться к тому, что в Подмосковье только в Пушкино выявлено нелегальных 2500 вьетнамцев! Это по численности 2 мотострелковых полка под столицей! И никто из ФСБ, работающей по иностранцам, не уволен! Полная расслабуха!
г) каждый террорист был экстремистом, хотя не каждый экстремист становится террористом. Но эти две темы разорваны «экстремизм» — в МВД, а террор в ФСБ! Да как это может быть? Как увязать причину и следствие. Ведь сегодня дел по экстремизму в 2 раза больше чем в прошлом году! Катастрофический рост!
д) наличие оперативной техники, и иных возможностей которых сегодня просто избыток, не должно исключать наличие мозгов. Она помощница, а не основной персонаж. Но ей надо уметь пользоваться грамотно, как положено операм. Однако анализ начинается только тогда, когда все свершилось. Не только маршрут террориста могут восстановить, но и замысел. Типа, «она хотела выехать в Москву, но почему-то передумала». И личность устанавливают за пять минут. Но почему после? И что важно — после такой трагедии опять начнут клянчить деньги на технические средства... А смысл? Братцы! Да есть все! Нет только мозгов, интуиции, креатива в работе!
з) введение тотального усиления, о котором нам сообщают после таких трагедий, как о бессмертном подвиге, демонстрация полной профанации работы. И об этом усилении не только сообщают, но и показывают. Кадр дня цепочка курсанток милицейского института на улице Волгограда. Бушлаты не по размеру, шапки и... сапоги на шпильках!!! Не догнать не убежать! И что они решают? А какой толк от того, что в кабинетах будут круглосуточно сидеть офицеры, не имеющие отношения к оперативной работе?
Подмосковные чиновники доложили, что они будут «усиливаться». Все будут на своих местах! И даже «сверили телефоны всех оперативных служб!». Хоть стой, хоть падай! Хотите помочь — одевайте красную повязку и идите в пургу патрулировать улицу. Хотя и там они будут бесполезны, если не будут, как и полицейские, знать своего маневра. Кого ищем, какие приметы преступников, какие признаки поведения и прочее... Сдуру можно всю страну в кабинеты загнать. И что? А уж докладывать о том, что сверили телефоны со всеми правоохранительными органами это вообще за гранью тупости! Вот обрадовали: телефоны знаем, так что, если надо, позвоним 02!
Но все это только следствие. Причины значительно глубже и серьезнее. В их числе:
а) низкий профессионализм силовиков на земле. В первую очередь ФСБ! Если еще на Северном Кавказе люди ведомства (а особенно ЦСН) в тонусе, то в России в целом... Представьте, если такое злодеяние случится в Иваново или Рязани? В патриархальной тишине? Чем дальше от Кавказа, тем меньше бдительности и профессионализма. И даже усиления, которые сегодня вводится, воспринимается как насмешка над здравым смыслом. Ну введут усиление. И что? Опера будут в нарды до ночи играть. За свою долгую оперскую жизнь я повидал таких усилений. У нас это называлось три «Т» — «туалет — телевизор — телефон».
б) Но самым важным в кадровой политике мне представляется полный провал ставки на молодежь. Опытные сотрудники вычищены из всех структур (или сами давно сбежали с горячих участков в синекуры, типа кадров или аналитической работы), а молодые лейтенанты просто не способны. Нет опыта и преемственности. И самое главное нет — среднего звена. Как говорил Георгий Жуков «Армией командую я и сержанты!». Существовавшая практика выращивания кадров забыта. Желторотые юнцы могут сразу с курсантской скамьи попасть в Центральный аппарат. Это по всей системе. В ФСБ даже ветеранов в Управления не приглашают. А в ФСКН даже совета ветеранов за 10 лет не создано. Опыт почетных сотрудников новым начальникам не НУЖЕН! Зачем иметь рядом с собой людей, которые умнее и опытнее, которые могут указать на ошибочное решение, или подсказать ход, который «интеллект» начальника даже переварить не сможет? Обратите внимание, как проходит «зачистка» в любом управлении любого ведомства с приездом нового руководства. Как правило, он всегда приезжает со своей командой. Иногда сразу и не поймешь, то ли профессионалы приехали, то ли рота денщиков и порученцев. И каждый из них, даже не зная границ области и национального состава, начинает учить, или по-народному, «прессовать» личный состав, нередко проявляя мракобесие и волюнтаризм.
в) Мы «гордимся» нашим образованием. Но ведомственная система подготовки кадров — это тупик! И учат кое-как. И готовят, не пойми из кого! А что не учиться? На всем готовом. Стипендия повышенная, форма, льготы... И попасть туда без протекции почти невозможно! А кто сам пробился и поступил, становится местной достопримечательностью, которую показывают как спайку «полиции и народа».
Надо вернуться к советской системе подготовки кадров. Армия обязательно. Средние специальные учебные заведения. Достойно служащим предоставить возможность получить высшее образование (вот когда должна начинаться система ведомственного образования). На офицерские должности ввести набор прямым зачислением исключительно после вузов (сегодня зарплата это позволяет). После приема на службу — курсы подготовки (переподготовки) оперсостава. И только тогда присвоение звания — если его нет.
Покончить с зачисление в Академии и Университеты ФСБ и МВД после школы. В ФСБ архиважно исключительно прямое зачисление. Людей с образованием и жизненным опытом. И снова — зачисление только в подразделения на земле. И только лучшие переходят в Центральный аппарат. Как лейтенант после Академии будет обеспечивать безопасность транспорта или атомного объекта? В первом случае он на метро ни разу не ездил. Во втором даже правило буравчика не знает. А уран 235 считает планетой солнечной системы!
г) было бы целесообразным вернуть в систему отслуживших профессионалов, с предоставлением права получать оклад по прежней должности, даже если он будет выполнять функции опера. Это и с точки зрения наставничества было бы верно!
д) Возможно многим не понравится, но замечу, что нам так или иначе придется выйти на сокращение субъектов оперативно-разыскной деятельности и вернуться к советской системе ФСБ-МВД-Прокуратура. Сегодня на все субъекты ОРД профессиональных кадров катастрофически не хватает. Наиболее ценные размазаны по ведомствам, как каша по тарелке. Огромный балласт наполняет системы, а бюрократический планктон на круг бьет все мыслимые рекорды. Оперсостава, реального решающего практические задачи, сегодня 10–15% от общей численности! Все остальное гарнир. И не всегда полезный для здоровья. Необходимо все собрать в единый кулак. ФСКН, ФМС в МВД. Следствие в Прокуратуру! Мы все равно к этому придем. Нас жизнь и экономическое положение страны заставит. Все прошедшие сокращения ведомств затронуло исключительно рабочие органы, функциональные.
ж) Архиважно повысить ответственность за провалы всех без исключения должностных лиц. Разборы полетов публиковать в СМИ. При необходимости увольнять теми же командами, которыми они приехали! Более того без права работать в иных правоохранительных органах после увольнения. Русская земля чиновниками не оскудеет!
з) На самом высоком уровне прекратить разговоры о несовершенстве Закона. Не хватает Закона только бездельнику или дураку, который и существующей нормативной базы то не знает! Есть и права, и возможности, и сроки наказания! Есть все. Мозгов нет! А уж для спецслужб сетовать на недостатки чего-то...
При реформах смело увольняются те, кто собой что-то представляет. Они знают, что себя найдут в любой обстановке. Остаются те, кто на улице с голоду сдохнут и в силу дефицита кадров растут по служебной лестнице. Им не нужны рядом умные и толковые. Их все устраивает. Потому что придет умничек и скажет, «А король то голый!». А зачем? Лучше просто сетовать на все: на несовершенство закона, на отсутствие средств, на плохую погоду, на пробки, на плохой пейзаж на окном. Только никогда никто не жалуется на отсутствие мозгов. И ведь они внимательно следят за собственной поляной. Не дай Бог, кто-то залезет и увидит, все убожество... А потому набор «причин», которые мешают «работе» остается прежний. Попробуй, сунься со стороны! Серость хороша только при защите ее собственных интересов. Тут она может горы свернуть. Вот потому так и происходит.
Возможно читателю покажется, что начав «за здравие», я кончил «за упокой». Но без такого разговора мы будем говорить обо всем, кроме причинно-следственной связи, убаюкивая себя колыбельной про законы, деньги и права...
Александр Михайлов, генерал лейтенант ФСБ в отставке
19 января 2014 г.
Источник: «Нижегородская правда» №4 (2014)
Tweet