Контртеррористическая операция в Найроби завершена. Заложники освобождены, последних террористов разыскивают по подвалам торгового центра «Уэстгейт» и подсчитывают количество жертв. Данные колеблются, на 24 сентября насчитывалось 62 убитых и более 200 раненых.

Согласно версиям, распространяемым через СМИ, сомалийская террористическая группировка «Аш-Шабаб», близкая к «Аль-Каиде», осуществила в Найроби свою давнюю угрозу - отомстить властям Кении за ввод в 2011 году кенийских войск в соседнее Сомали с тем, чтобы вытеснить боевиков из приграничных районов и пресечь их рейды на собственную территорию. Тогда по военной инфраструктуре«Аш-Шабаб» был нанесёнудар, тем не менее эта исламистская группировка и сейчас контролирует около 40% территории Сомали.

Результаты ликвидации террористов в Найроби оказались неожиданными. По официальным сведениям кенийских властей, никто из десяти захваченных и трёх уничтоженных боевиков не является гражданином Сомали. Зато при них обнаружены паспорта граждан США, Великобритании и Нидерландов. Это ещё одно подтверждение того, что мы имеем дело с хорошо организованной международной сетью, действующей под крышей «Аль-Каиды». Руководители сети занимаются стратегическим планированием операций по всему миру и рассматривать теракты в отдельных странах (Йемен, Ирак, Пакистан, Кения) как изолированные явления было бы ошибкой…

В ходе многолетней войны в Сомали между различными этно-конфессиональными группировками на первый план выдвинулось движение «Аш-Шабаб», провозгласившее целью создание исламского халифата. Сегодня эта организация контролирует весь юг Сомали со столицей в Кисмайо. Это безусловное достижение «Аль-Каиды».

В результате на карте появились два близлежащих плацдарма исламского экстремизма – юг Йемена и юг Сомали, разделённые нешироким Красным морем. Эта террористическая опухоль грозит с двух сторон сжать узкий Баб эль-Мандебский пролив, через который идут танкеры с нефтью. Однако до широкой публики не доводятся добытые разведками сведения об «Аль-Каиде», которые дали бы представление о стратегических целях ее главарей. Миру просто предлагается образ пугала, в силу своего человеконенавистничества убивающего людей то там, то здесь. Нельзя отделаться от впечатления, что это делается преднамеренно.

Чего хочет достичь «Аль-Каида» в Сирии? Если ее целью является разрушение Сирийского государства и провозглашение на его месте нового халифата, то почему Запад борется не с «Аль-Каидой», а с режимом Башара Асада?

Вашингтон и его союзники молчат о целях террористов в Сирии и опасности, которую они представляют. Это странная позиция, тем более что, по официальной версии, «историческую травму» американский народ получил 11 сентября 2001 года именно от «Аль-Каиды».

Если угроза блокирования Баб эль-Мандебского пролива будет приведена в действие, что повлечёт резкий скачок цен на нефть, то почему в Вашингтоне не бьют тревогу? Или планы террористов совпадают с планами американских нефтяных гигантов? Если война в Ливии привела к активизации исламистов в зоне Сахеля, то почему ООН не анализирует последствия интервенции в Ливию для международной безопасности? Может быть, потому, что в случае такого анализа пришлось бы признать, что  ливийская война – это пример государственного терроризма со стороны Запада, выступившего в смычке с террористами «Аль-Каиды».

Вообще, возникает вопрос: если международный терроризм, действуя напористо и эффективно, шаг за шагом отвоевывает себе всё новые позиции, то чем занимается, например, Контртеррористический комитет (КТК) Совета Безопасности ООН, учреждённый после взрывов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года? Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим, как выполняется Резолюция СБ ООН 1373 (2001), предписывающая членам КТК следующие шаги:

- ввести уголовную ответственность за финансирование терроризма.

Катар, Саудовская Аравия и Турция финансируют антиправительственные террористические группировки в Сирии. Почему КТК «не замечает» этого?

- Безотлагательно заблокировать любые средства, связанные с лицами, которые замешаны в террористических актах;  не предоставлять ни в какой форме финансовую поддержку террористическим группам.

Исламисты по всему миру ведут сбор средств в пользу «борцов за чистоту веры». Ни их банковские счета, ни маршруты курьеров с наличными не являются секретом для западных спецслужб. Почему финансовые потоки не перекрываются?

- Не допускать предоставления убежища, помощи или поддержки террористам.

В израильских госпиталях находятся на излечении раненные в боях с сирийской армией боевики, в иорданских лагерях для беженцев свободно орудуют агитаторы «Джабхат ан-Нусры» - ещё одного ответвления «Аль-Каиды».

О том, как выполняются другие пункты резолюции 1373, нечего и говорить.

- Вести обмен информацией с другими правительствами в отношении любых групп, совершающих или планирующих совершить террористические акты;   сотрудничать с другими правительствами в расследовании, обнаружении, аресте, выдаче и преследовании лиц, замешанных в таких актах;  установить в национальном праве уголовную ответственность за активное и пассивное содействие терроризму и предавать нарушителей суду.

У российских спецслужб накопился довольно горький опыт сотрудничества с западными коллегами в этой области. Ни идейный вождь чеченских террористов и бывший главарь банды убийц Ахмад Закаев, ни ряд душегубов помельче так и не выданы российскому правосудию.

В результате мы имеем то, что имеем. С одной стороны, в мире разрастается террористическая угроза, с другой - ей противостоит «говорильня» в ООН, не способная объединить страны в оказании должного отпора террору. Остается только предположить, что неспособность «говорильни» к организации отпора  вполне сознательная. Кризис в Сирии показывает, что «Аль-Каида» полезна для тех, кто рвётся к «глобальному управлению».

Результатом  бездействия международного сообщества в борьбе с терроризмом стало то прискорбное положение, которое кратко охарактеризовала газета  USA Today, комментируя события в Найроби: «Террористы могут появиться в любом месте, в любой стране и делать свои страшные дела. В этом смысле мы все - кенийцы».

Дмитрий СЕДОВ, Фонд стратегической культуры, 25.09.2013